СапОй и метлой! Или - ода сверхтехнологиям

[Tedronai]

Прежде всего - очень стОит объяснить, с чего это меня торкнуло написать сей опус. А разгадка очень проста: прочтите бывальщины, опубликованные мною ниже - и сами всё поймёте.
Как вы, наверно, знаете, я - ярый технократ и радетель бесконечного прогресса. Однако меня всегда "харили" стерильно-чистые фантастические миры. В них негде жить тем, к кому я привык в юности, а значит... мой долг - подарить ультрамогущество именно им: тем, кто сочинял сказы о русалках и, по-видимому - дружил с ними. Самым обычным, простым людям.
Что из этого получилось - судить вам.

*****
...Сперва не было вааще нифига,
но однажды за счёт квантовых флуктуаций
из нифига явилась фИга:
махонький шарик из всяко-разных
компенсирующих друг друга сил.
Ей бы схлопнуться обратно в нифига -
да меж разными частями фиги симметрия нарушилась,
и, сообразно теореме Нётер -
законы сохранения нафиг полетели!
И принялась фига во все стороны надуваться,
с экспонентально нарастающей скоростью.
А где успокоилась малёхо - там из бывшего нифига
за счёт нарушения симметрий -
всяко-разны частицы народились,
а из них - галактики, звёзды, да и мы с вами.
...А процесс тот, что из нифига фигу раздул,
мы вселенской инфляцией кличем...
(Параскева Григорьевна Брывза, "Вселенная своими руками", предисловие)

...13.7 миллиарда лет спустя от описанного момента:

Солнце едва успело окрасить окоём нежно-розовым колером, как Пелагея Сергеевна, кою к её неудовольствию коллеги по супермаркету прозывали просто "Палажкой", была на ногах, а ноги несли её сквозь утренний город по направлению к продуктовому рынку.
- Куда это вы, Паласю? - окликнула ту старая дворничиха, безуспешно пытаясь затолкать в мусорный контейнер чью-то разбитую микроволновку. - Уж не на базар ли?
- Разумеется, нет! - раздражённо ответила Пелагея Сергевна.
- А тогда - куды? - не унималась любопытная дворничиха.
- На моцион! Спортивная хотьба укрепляет нервную систему, особливо - перед работой! - едва ли не на бегу ответила ей Пелагея.
- Тю! А я думала - на базар, чего вкусного купить, не то, что с вашем "супермаринаторе"! - громко заявила дворничиха ей вослед.
"Старая ведьма! - мысленно выругалась на то Пелагея. - Только и мечтает, кого поддеть, черноротая! Потом ещё разболтает на весь микрорайон: товаровед супермаркета бегает на базар, так как в родном магазине - одна отрава! Теперь и кулька мимо неё домой не занесть... Во сволочь!"
И, размышляя таким макаром, Пелагея ещё более прибавила шагу, дабы успеть до работы как следует отоварится, спрятать купленное в подсобке и поспеть к смене. Ну в самом деле - не проформалиненных курей и не рыбу-четырежды-мороженную ей трескать? Тем пусть всякая голота, что в супермаркеты ходит, обжирается, а мы - люди культурные, вот!

По раннему часу рынок был весьма малолюден и это - мягко говоря. Большинство лотков ещё не открылись, так что идея затарится чем полезным для здоровья грозила умереть, не родясь. Палажка аж сплюнула тайком: до того её взяла досада на зам.начальника, что назначил пересменку в такую рань. И тут же судорожно оглянулась: уж не увидел кто, как она, культурная городская дама - сплёвывает сквозь зубы.
А обернувшись - узрила в конце рынка открытый рыбный киоск с развалом свежей селёдки, скумбрии да сайры. В точности, как сердце жаждало! Одна незадача - за прилавком стояла не кто-нибудь, а Параскева Григорьевна - её, Палажки, давняя коллега по рынку. А меж тем Пелагея Сергевна строго-настрого запретила даже себе самой вспоминать свое базарное прошлое как неподобающее культурной барышне.
Однако пришедший на рынок народ об том не знал - и радостно осаждал раскладку Параскевы. Сверх того, и сама Параска, зорким оком углядев Пелагею, звонко закричала:
- Эй, Паласю, давно не бачились! Подь сюда! У меня селёдка - ну только что плавала!
И, мысленно чертыхаясь, Палажке пришлось подойти и пристроится в хвост изрядной очередины.

От нечего делать она стала глядеть, как ловко Параска распродаёт улов. И очень скоро узрела такое, отчего бывалый Палажкин глаз сам собою полез на лоб: рыба на весах у справной продавщицы сама собою меняла вес, кажась тяжелее, чем следовало бы!
Сперва Палажка не поверила своим очам. Потом - стала приглядываться - нет ли там хитрости какой: пилёных гирек аль нитки на пол, на которую наступаешь - весы и врут...
Да нет - нету! Гирек - тех нет вовсе: весы-то электронные. И нитки не наблюдается... Сверх того - весы явно врут по разному: когда сильнее, когда слабче... А когда Параска отвесила какой-то усталой барышне с детями кильки - а та потянула едваль не на треть МЕНЬШЕ - Палажка и вовсе решила, что у неё - галюны после вчерашнего застолья. Она протёрла глаза - но наваждение не исчезало.
Меж тем подошла её очередь. Параска, приветливо улыбаясь, поклала ей на весы несколько отборных скумбрий. И - снова чудеса: те завесили явно меньше, чем следовало из Палажкиного опыта! Сами собою! ...Нет, не сами: на миг в руке Параски что-то блеснуло, вроде брелка от ключей - и та молниеносным движениеп провела им вдоль рыбин.
Придя на работу, Палажка первым делом побежала к весам контрольным. Фуф - показалось! Рыба действительно была удивительно лёгкой. Однако часа через четыре, во время обеденного перерыва, Палажка решила повторить эксперимент и, о диво - скумбрия стала весить, как ей и положено: тяжелее грамм на пятьсот!
- Э, я это так не оставлю! - глядя на себя в зеркало, поклялась Пелагея Сергевна. - Пущай колется да рассказывает: что это она за новый метод обвешивания изобрела? Мне такой тоже к месту будет, и вообще - Ленин завещал делится!
И, как только закончилась смена, Пелагея Сергевна пулей устремилась на рынок, навстречу "открытиям чудным".

...Таки-углялела! - хитро прищурившись, возгласила Параскева Григорьевна, и не подумав отпираться. - Во глазок - смотрок! Чего с базару ушла?
- В магАзине теплее! - сказала Пелагея Сергевна первое, что на ум взбрело. Ну не будет же она, в самом деле, этой "гапке" объяснять, что базар - не место для культурной барышни.
- Ладно, дело твоё. А я вот - на вольных хлебах, и не жалуюсь!
- Ну, с таким-то секретом жаловаться грех. Как ты это делаешь, Парасю?
- У, тута в двух словах не расскажешь: научна система! Ты, того, заходи в гости - тогда и побалакаем!
- А когда?
- Да хоть сегодня!
- Сегодня не могу, у шефа с соседнего отдела - годовщина.
- Эх, подневольные... Так завтра заходь!
- Идёт. А - куда?
- Да всё туда же: Второй Коммунистический тупик, 13.
- Чего, не переехала из развалюхи-то? - облегчённо выдохнула Пелагея Сергевна, уже успевшая проникнуться к бывшей подруге жгучей завистью. - И обвесы не помогли?
- Я от сына - ни ногой! - торжественно заявила баба Параска. - А у него там в институтской лаборатории коладер стоит, - закончила она речь загадочной фразой. - Так придёшь?
- Ещё бы! - на этот раз Палажке не удалось скрыть своей лютой заинтересованности.

Второй Коммунистический Тупик был в точности таков, каким Палажка его застала семь лет назад: кривым, щербатым и неосвещённым. Когда-то он был улицей и даже - магистральной, но строительство новых корпусов Физ-Теха располовинило Коммунистическое шоссе не Первый и Второй Коммунистические тупики - и с тех пор улица, как говорят в народе: "зийшла на псы" - особенно после закрытия всё тех же корпусов Физ-Теха. А посему: не раз и два материлась баба Палажка, хоть то и не пристало культурной барышне, пробираясь впотьмах через ошмётки коммунизма.

Вот и искомый двор: в самом конце тупика, рядом с громадою Физ-Теха, тёмной и безвидной.
Чуть ниже жёлтой Луны чернел забор - самый простецкий: из штахетин, деревянных щитов и какого-то хлама. но пока Палажка искала звонок - из-за ворот раздалось деликатное рычание.
- Вот так псина у Параски завелась! - себе под нос удивлённо прошептала Палажка. - Басище-то какой! Прям - медведь... А казалось бы - чего охранять? Или - есть чего? - и змея лютой зависти вновь зашевелилась в её сердце. Будучи барышней культурной, Палажка знала, что завидовать - грешно... но как тут не позавидуешь, ежели этакой "гапке" - и есть что охранять?

- Рекс, свои! - раздалось из-за забора. И вслед за голосом ворота отворила Параска с фонарём. В неровном свете ручной лампы она казалась едва ли не Бабою-Ягою с её всегдашним "Фу, фу, фу, русским духом пахнет".
- Да заходь ты, Рекс вумный, людёв не чипает! - весело крикнула Параска. И Пелагея Сергевна вошла, по ходу дела успев заметить, что таинственный "Рекс", скрывшийся в темноте, действительно громаден, как боров, и комплекция у него какая-то... ну совсем не собачья.

При входе в сени Палажке пришлось обходить здоровенный пролом в полу, по центру которого в земле зияла аккуратная дырка - словно колом ткнул кто.
- Чего это у тебя? - скрывая брезгливость, что возникала у неё всегда при виде чьего-либо непорядку, спросила Палажка.
- А, страпельку потеряли, да руки заделать не дошли, - отмахнулась Параска.
- Какую-такую капельку?
- Не капельку, а страпельку! Из коладера. Очарованную - с того она в ловушке и не удержалась.
- Нашли? - из вежливости понтересовалась Палажка, про себя решив, что Параска, видать, малость тронулась умом.
- Да где там! Дырку видишь? Это она от тяги земной ухнула, небось, километров на пятьсот. Потом распалась, конечно - они все без ловушки распадаются: что страпельки, что дыры чёрные, ой, прости, те - испаряются...
- Так ты чего - с помощью чёрных дыр обвес делаешь? - нисколько не веря рассказу, спросила баба Палажка.
- Не-а! То - дело хитрей! Да ты заходь - не говорить же на пороге.
И баба Параска, проворно схватив Палажку за локоток, увлекла её вглубь жилища.

- Вот, сейчас гусь поспеет - и поедим! - указав на жарко натопленную плиту, возгласила Параска. - Сготовлен безо всякой физики! Жена сынова, правда, говорит, что то тоже, мол, термодинамика да энтропия - да я в таких дебрях не разбираюсь.
- А у тебя ещё и сын с женою живёт? - спросила баба Палажка.
- А как же! И сын с женою, и внуков двое, и их жёны - вскорости и вовсе прабабкой сделают! А что - в тесноте, да не в обиде! Да и где здесь теснота? Это в квартирах - теснота, а в доме - простор!
Палажка едва удержалась от язвительного комментария - по её мнению жить многоэтожной семьёю да друг у друга на голове было распоследним делом.
Однако её возмущённые размышления были прерваны самым неожиданным образом.
Внезапно на кухню зашло чудо чудное: помесь птицы и, наверное, дракона: здоровенное, голенастое, в разноцветных пёрышках, с двумя короткими передними лапками, крокодильей пастью и умными глазками, глядящими из-под кокетливого хохолка.
Придя, чудо-зверь начал мурчать, что заправской кот, и вылизывать Параске руку раздвоенным языком.
- Рекси, ты ж сытый, чего побираешься? - засмеялась баба Параска и, оборотясь к Палажке, добавила:
- Запах гусиный учуял. Придётся дать малость.
- Это у тебя что... динозавр? - ошеломлённо выдохнула баба Палажка.
- Как есть - он! У генетиков грант кончился - пришлось приютить. Но ты не боись, он умный да смирный, чего не скажешь об их... профильной работе, вот!
С этими словами Параска отодвинула занавес от здоровенного аквариума.
В аквариуме плавало сущее чудо-юдо: вроде здоровенной мокрицы с хвостом и глазами на ножках.
- Знакомьтесь: трилобит Сеня - промежуточный результат опытов ихних. Хотели чистильщика для прудов сварганить - что б водоросли жрал - да не вышло. Не жрёт! Только моркву ему и подавай! Ишь, как зыркает, оглоед! На ужо, кушай!
Баба Параска опустила в аквариум морковку - и чудо-юдо, во мгновение ока вырвав снедь из рук, с видимым наслаждением принялось её уплетать.

- Весело живёшь... - только и смогла вымолвить Палажка.
- Ага! Уся во плодах научных трудов. Ну да ты ж не за тем пришла, что б Рекса глядеть, тебе иная лекция потребна, в общем - пока гусь дойдёт - садись и слухай!
Косясь на мурчащего динозавра, Пелагея Сергевна робко присела на табурет.
- Ты когда-нибудь задумывалась, что вааще такое - масса?
- Ну, тяга земная, у космонавтов-то её нету...
- А вот и есть! Представь: ты толкаешь вагон либо - вагон толкнул тебя: кто первый отлетит?
- Ну, я...
- То-то! - расплылась в улыбке баба Параска. - То же - и в невесомости: хоть гравитация там и не ощущается, а масса - есть! Так что такое масса и от чего зависит?
- Ну, наверно, от количества этой... материи.
- Многие так раньше думали, а оказалось: ни-фи-га! Как выяснили умные люди: масса - это чегой-то вроде сопротивления. Ну, гляди - идёшь ты на пляжу по колено в воде: отчего шагать трудно?
- Вода сопротивляется.
- Точно! А здесь сопротивляется поле Хиггса.
- Это - от которого бозон? - обрадовалась Палажка, для которой наконец-то появился повод блеснуть эрудицией.
- Ага! Он-то, на прочие частицы налипая, массу им и придаёт, а без него всё б вааще без весу было!
- Так ты хочешь сказать, что я в супермаркете покупателям заместо курей хиггсы взвешиваю?
- И не только заместо курей! Скумбрия твоя на самом деле весу не имеет вовсе, кабы к ней хиггсы не прилипли! А прилипают они по-разному: к одним частицам - больше, к другим - меньше, сообразно липкости некой, ещё недавно - необъяснимой.
- Эх, кабы менять эту липкость... - мечтательно протянула баба Палажка - и тут же спохватилась: - Как ты её меняешь, Парасю? Расскажи, а?

- Терпение! - важно подняла палец Параска. - Далее наука выяснила, что разные частицы потому разную липкость к хиггсам имеют, что по-разному в пространстве сидят. Щас покажу на наглядном пособии!
С этими словами она достала из-под стола лист упаковочного картона, поверх которого было намалевано счастливое семейство, созерцающее новый холодильник.
- Представь себе, что это - мир, только не наш, а почти плоский: вот эти нарисованные дылды, о толщине картонки и не догадываются, так как мала она. Так же, кстати, и наш мир устроен: окромя длины, ширины да глубины в нём ещё семь ма-ахоньких измерений, вроде картонной толщины.
А теперь мы в наше пространство частицы поместим!
Параска высыпала на стол пригоршню гвоздей и принялась втыкать их в картонку так, что бы они застревали в ней, не пробивая насквозь.
- Вот этот мелкий гвоздик у нас торчит под таким углом, а этот, побольше - под таким...
Спустя пару минут картонка стала похожа на шкуру лысого ёжика.
- Как выяснилось, липкость частиц к хиггсам зависит от того, как они в этих самых тоненьких измерениях сидят. А это от толщины измерений зависит, гляди:
Баба Параска достала нож, слегка расковыряла картонку сбоку, засунув лезвие меж её слоёв, и постучала по воткнутым гвоздям сверху.
- Усё ясно? Толщина пространства стала больше, от того частицы-гвоздики торчат из него уж под другими углами, а стало быть - их липкость к хиггсам изменилась и они тяжелее иль - легше стали!
- Ага, наверно... - пробормотала мало что понявшая баба Палажка. - Только где такого острого ножа взять? И как воткнуть, ежель мы - вроде этих, нарисованных?
- На то есть другой принцип и другое наглядное пособие!

На этот раз баба Параска достала из шухляды кусок старой рогожи.
- Наука учит, что весь наш мир - вроде материи с вышивкой: и то и другое состоит из ниток, струн - по-научному. Они шибко маленькие, ещё меньше, чем та картонная толщина, а уж тоненькие - и вовсе страсть!
А теперь я беру крючка, цепляю и - видишь, ткань посипалась, складками пошла? Вот так и можно толщину мира уменьшить иль увеличить - нитки-струны из него тягая. А что б зацепить струну - нужно как следует ткань ткнуть чем-то острым - для того коладер и имеется.
- А коладер - это что? - спросила баба Палажка, в следоющую минуту едва не сгорев от стыда: ведь каждому ослу, а уж тем паче - культурной барышне, должно быть ясно - в виду имеется коллайдер, о котором по телевизеру патякают.
- Ускоритель такой! Элементарных - то бишь дюже мелких частиц. А откуда он у нас взялся да как работает - об том будет мой историцкий экскурс. ...О, гусь поспел! Пора к столу.

Шпигованный гусак с яблоками удался на славу: даже такая взыскательная дегустатор, как культурная дама Пелагея Сергевна, была вынуждена признать, что невесть сколько лет не едала такой вкуснятины.
А динозавер Рекс, получив-таки выклянченную гусиную ногу, и вовсе закатил от удовольствия очи да примостил свою крокодилью башку у Палажки на коленях, чем поверг ту в лёгкий ступор.
- Та его за ухом почеши, видишь - просит! - сказала на то баба Параска.
- Да где ж у него, змеюки, ухо?
- Позади хохолка, там где пёрышки червоные. И вообще: динозавры - не змеи, а птицы.
- Да хоть рыбы! Ты дале рассказать обещала.
- Щас! Наливочки плесну - тут историцкий экскурс и пойдёт, слухай!

- Сынок мой, как ты знаешь, до ФизТеха подался и решил стать большим учёным, да вот незадача - закрылся Физ-Тех от недофинансирования. А он там как раз коладер нового типа майстрил.
Ну так он - во парень-то, не пожелал науку покидать и за свои, слыш - за свои деньги, от премии межнародной, коладера доделал и запустил. И получился он у него, представляешь - просто всем на удивленье!
Обычные коладеры все частицы скопом ускоряют, но в коладере сына маго принцип действия не таков: одни частицы других подталкивают. Это вроде как бегуны - если одна половина другую вперёд пнёт - что будет?
- Полетят сломя голову!
- А если из тех, полетевших - ещё половина половину вперёд засандалит?
- Об стену убъются! - ответила баба Палажка.
- Верно. Только частицы - не убиваются, а напором своим ещё новых вышибают - ну как ежели рукою по воде врезать - капли и полетят. Вот таким макаром и вытащил он из пространствия струну.
Но это - не сразу. Сперва он разный хлам домой носил: глазму в ловушках, страпельки всякие... Потом однажды вон ту штуку принёс, - баба Параска махнула рукою в угол, по направлению к иконам. - Тут я и поняла: вот теперь-то - дело и будет!

Баба Палажка присмотрелась к иконостасу - и не поверила очам: перед ними в лампаде горело не пламя - а словно жидкий свет: и он плясал да переливался.
- А это - что?
- А это, Паласю, инфлюенционный реликт! Когда Бог свет от тьмы отделял да мир делал - некоторые частички свету того так без дела и остались. Они - здесь, серед нас, но без коладера их не видать, как свечку погасшую, а вот ежель энергию приложить - они вновь загораются!
- А реликт этот - точно инфлюенционный? Может - инфляционный? Я однажды по телевизеру слыхала - была когда-то вселенская инфляция.
- Да типун тебе на язык! - замахала руками баба Параска. - Ну где ж это видано: у Бога - и инфляция! Инфляция только у дурных политиков бывает, что на рынке не трудились и о том, как копейка достаётся - не ведают. А у Бога инфлюенция была: мир-то создавать - дело тяжкое, вот и простудился, сердешный: чихнул - и расплескал часть света! Про-между-прочим, случай тот и евреев в ихней Каббале описан и именуется "разбиением сосудов, вот!
Баба Палажка промолчала, ибо знакомится со всякими еврейскими премудростями всегда считала ниже своего достоинства. А баба Параска меж тем вдохновенно продолжала:

- Я как услыхала то - реликт у икон водрузила, да ка-ак на колена грохнусь и взмолюсь: "Господи, сын мой тебе толику света возвернул, наставь его за то да направь во трудах праведных!" И что ты думаешь? Недели не прошло, как он кляпсар волокёт, ну, чёрную дыру, в смысле.
Её-то мы по-первой и попытались к делу приспособить: соседи как раз колодец рыли - и в известняк уткнулись: не берёт его сверло, хоть ты тресни! Ну, сын решил им подсобить - скинул туда кляпсар размера подходящего, что б он на какой надо глубине испарился да трах-бабахом своим породу и взломал. Так и вышло: известняк в друзки расчехвостило и вода пошла, да не вода - слеза: чистая да вкусная!
Но что ж ты думаешь? Соседи те, чёрта им в печёнку, видя то, как заорут: "Колдовство! Колдовство!". Сын от того обиделся, совсем голову повесил, а я думаю: "Ну, берегитесь, невежи! Ужо будет вам за науку да за Коперника с Галилеем!"
Нашла у сына в загашнике страпельку потяжелей, и ночью - хлоп её в колодец! Так из колодца того поутру лава потекла!
При этих словах баба Параска схватила из угла сапку и что есть силы брякнула её ручкой об пол.
- Будут знать, как обижать люд учёный! Может, умным и на роду написано скромными быть, да я не такова! У простого люда разговор иной, решительный: сапОй и метлой! И пусть о том все супостаты помнят!
При виде сего Пелагее Андревне показалось, что её давняя знакомая Параска, как была: в переднике, платочке и с сапкою в руке - в свете отверзтой духовки на миг оборотилась в грозное вулканическое божество, коему на дальних островах поклоняются папуасы и которого она, Палажка, однажды видела по телевизору.

- Ну а дале легше пошло: сперва он монополюс добыл. Знаешь, что такое монополюс? А вот и нет! Идём, покажу!
Они зашли в кладовку, полную всяческого садово-огородного инструменту. Решительным движением Параска отодвинула тряпицу - и пред Палажкины очи предстал большой - размером с автопокрышку, чёрный бублик. Он тихо гудел и от него были протянуты провода.
- Монополюс... - ласково погладила бублик баба Параска. - Там унутрях у него особая частица бегает, она-то монополюсом и зовётся. От неё протоны, что в ядрах атомных, как есть распадаются и от того сила электрическая возникает. Теперь нам за свет платить не надо во веки веков, и коладер самообеспечает, вот!
- Ух ты! - невольно восхитилась баба Палажка, лишь потом вспомнив, что культурной барышне о плате за электрику сокрушаться стыдно.
- Хош себе такой?
- Да не надо. Лучше рецепт обвеса покаж!
- Щас! Мы уже к этому делу и подошли. Так вот - вслед за монополюсом сыночек мой наконец-то сделал то, чего так долго его душа хотела: вытащил из пространствия одну из струн и получилась у него супер-струна!

Жестом фокусникм баба Параска достала из кармана достопамятный брелок и протянула Палажке. Брелок оказался неожиданно тяжёлым и с виду был похож на маленький фонарик с китайской раскладки.
- В дырку глянь! - сказала баба Параска.
Палажка глянула - и едва сдержала возглас изумления.
Внутри фонарик оказался огромным, словно окоём над полем звёздной ночью - и в ней плавало сияющее нечто, по виду похожее на плетение "макрамэ".
- Вот она: супер-струна собственной персоной.
- Здоровенная-то какая...
- Ага! Там пространствие свёрнуто - а иначе бы она пол-города заняла!
- И что... она вещи утяжеляет?
- Именно так! Она - как тот нож острый действует, из моего наглядного пособия: в зависимости от того, как она изогнётся - так и утяжелит либо облегчит тот предмет, на который направлена. Не навсегда, конечно - иначе то б энергии требовало, а так, на время. По-науке это называется локальная флуктуация.
Вот тут, с бочку - регулятор сделан: плюс и минус: легче иль тяжелее. Есть ещё один регулятор - на время. Он - внутри и настроен на три часа. А теперь - глянь, как это работает!

Они вновь прошли на кухню. Параска сняла с подоконника ржавую базарную гирю весом в два кило, поставила на стол и быстро поводила вдоль неё "фонариком".
- А теперь - дуй! - возгласила она.
Палажка дунула и, о чудо - гиря взлетела к потолку, а потом медленно, словно пушинка, приземлилась на пол.
- Ты её в руки возьми! Что - лёгкая?
- Ага... - только и смогла произнесть баба Палажка.
- А теперь берём вон тот кусок пенопласту и - сюда, на блюдечко!
"Блюдечком" она назвала аспидно-чёрный круг в углу кухни.
Параска поставила посредь него на-попа добрячий кусок пенопласта, поводила "фонариком" - и пенопласт, во мгновение ока сдувшись, обратился в тонюсенький налёт из чего-то ярко блестящего.
- Усё, через три часа можно соскребать алмазную пыль: весь уголь, что в пенопласте був, под собственной тяжестью в алмаз перекинулся! Жаль, большого бриллианта вырасти не успевает - а то б мы быстро забогатели...
- Потрясающе! А... столик-то этот... как только не проломился!
- Да то нейтрит - чего ему сделается! Однако такие опыты без сноровки производить не след: ежели суперструною по одному месту долго шуровать - наступает гравитационный кляпс с последующим евойным испарением: трах-бабах, короче! А уж облегчать в ноль и вовсе опасно: когда у предмета массы нет - он со скоростью света летит, куда Бог пошлёт, а далее - уж только в раю и объяснят, от чего голову сложил. От того-то у суперструны на регуляторе ноль и не фиксируется...
- Понятно... Слушай, Парасю, сколько возьмёшь за диво это?
- Да нисколько, мы ж не чужие! Вот сын придёт - у него и попрошу, да тебе подарю по старой дружбе. Только - не показывай никому и - поосторожней, как я тебе объясняла.
- Да уж буду молчать, что партизан!
- Вот и договорились.
- А сын когда придёт?
- Да, наверно - ночью. Он и сейчас на коладере что-то клепает, науку движет да признанья добивается. Так что располагайся. У тебя завтра смена когда?
- После обеда.
- Ну так и оставайся у меня! Спи уж, я тебе щас постелю.

Легко сказать "спи!", после таких-то откровений... Это и простому человеку затруднительно, а уж Пелагея Сергеевна никогда не считала себя человеком простым. Да и любопытно ей стало - что у Параски за сын такой? И хотя без спросу подглядывать культурной барышне, вроде, не полагается, баба Палажка ну никак не могла противостоять (да и никогда не противостояла), такому искушению.
Примерно через час динозавр Рекс, радостно виляя кончиком хвоста, сорвался в ночную темень, а ещё пару минут спустя на кухню завалились пять человек сразу.
- Ну и зверь у вас! - потрясённо воскликнул один из них, из чего наблюдательная Палажка враз заключила, что то - гость.
- Ага, Рекс - он такой! - потрепала динозавра по загривку очкастая барышня. - Кстати, знакомьтесь, мама, это - Васыль Переглядько, он - космонавт.
- Ага, бывший и несостоявшийся... - вздохнул гость.
- Будущий! - хлопнул его по плечу долговязый парень в джинсе и ковбойских сапогах.
- Ежель внук говорит - так и есть! - серьёзно ответила Параска. - Параскева Григорьевна, бабушка этой жердины.
- Очень приятно.
- Чё, будем сразу быка - за рога? - хитро прищурилась Параска.
- А что, мам, начинай! Ты физику на пальцах так объясняешь - заслушаешься!
- Ладно... Только я сперва наглядное пособие принесу.

Она венулась с двумя горшками в руках.
- Итак, как тебе, наверно, уже рассказали, мой сын научился у предметов массу менять.
- ...При помощи модификации размера компактифицированных измерений, - вставил мужик с бородою.
- Тату, не мешай маме рассказывать! - сказал парень в джинсе.
- Я таких умных слов не знаю, однако сделал он это при помощи сготовленной на коладере суперструны. Потому: любую штуковину, если надо, мы можем запросто на Луну закинуть, но это ещё не всё! Вот, гляди: эти глечики суть червоточина: я сую в одну из них руку и - вуаля - чешу себе спину!
В подтверждение своих слов баба Параска засунула в горшок руку - и рука вышла из другого горшка, стоявшего на столе, скрутив при этом фигу.
- А теперь - ты! - протянула она гостю глечик.
- Я сплю? - ошалело спросил тот, кого назвали Васылем, уставившись на торчащую из горшка собственную ладонь. - Ой, нет! - добавил он, когда ладонь ущипнула его за нос. - Да ка же вы... с такими-то делами, ещё на весь мир не прославились?
- Пробовали... - грустно ответил бородач. - Однако, не всё так просто. Наш институт - нерецензируем по факту закрытия, и получается, я - частное лицо, да ещё и с собранным "на коленке" коллайдером. Отмахиваются от меня, что не покажи - говорят: цирк, мол, фокус... Вот для того ты нам и сдался!
- Для чего?
- Для Луны! Затея такова: ты приводишь к нам старых спецов по космической технике. Вместе мы сооружаем портал побольше: так, что бы ты в него пролез. У нас уже есть один: меж сараем и овощноц базой, но он - стационарный да не герметичный.
Так вот: строим такие ворота, что в вакууме не сломаются, потом - при помощи дефектора массы да генератора отрицательной энергии отправляем портал на Луну: в кратер Коперник, например, или - к месту посадки "Апполона-11", ты одеваешь скафандр... кстати: его-то ты раздобыть можешь?
- Да запросто! Правда - старьё и для открытого космоса.
- Сойдёт! Тебе там не детей крестить... Стало быть - выходишь, седлаешь какую-нибудь колымагу: да хоть велосипед с электромотором, наворачиваешь по Луне кренделя, распрыскивая при этом светоотражающую краску, ну, ту, которой на железной дороге указатели малюют, а потом, прихватя с собою пару камней - обратно в портал. А далее: глядит себе астроном-любитель в телескоп на красоты лунные - и читает: "Тут был Вася!". После такого всем этим бюрократам от науки ничего не останется, как нас признать!
- Круто - выдохнул космонавт. - Когда летим?
- Сперва конструктора подкинь. Нужен спец по шлюзовым камерам.
- Ой, не только: ещё и по жизнеобеспечению, телеметрии... - ой, что я говорю! - хлопнул себя по лбу космонавт. - Какая телеметрия? Это ж... как игрушечный планетоход на кабеле, был у меня в детстве такой! - при этих словах космонавт Вася судорожно захохотал, едва не сложась пополам.
- И постигло его просветление... - молвила доселе молчавшая барышня с пышной шевелюрой.
- Как думаешь - быстро портал сварганим? - спросил её парень в джинсе.
- Не очень... С деньгами у нас - напряжёнка: мама больше, чем есть, добыть не может: и так обвесом на рынке заниматься вынуждена на благо науки. На алмазной пыли много не наколотишь, электроэнергию без указания источника - не продать. А меж тем - куча денег на мелочи уйдёт: камеры, там, гироскопы, дистанционное управление дефектором...
- Да я сам в ваш портал заберусь и с места управлять буду! - вскричал космонавт.
- А вот этого - не надо! Ты тоже массу имеешь, и если облегчишь сам себя - нуступит временная неловкость, я проверяла. В полёте сие ни к чему.
- Увы, верно... Но тогда - скинемся! Да на такое дело мои приятели последнее отдадут!

- Чего задумали? - на кухню вошли ещё двое: юная барышня с косичкой-хвостиком и парень в кожаных штанах.
- Лунный ланшафт исписывать! - ответила ей дама в очках. - Вон, космонавта нашли...
- А мы тоже кой-кого нашли: закачаетесь! - задорно восклианула барышня.
- Что, ещё больше? - охнул космонавт.
- Представляете, да! Тут кто-то сокрушался: мол, столько всего наворотили, а как Вселенная получилась - так и не поняли? Так вот: я привела вам новую идею - в полный рост! Элеонора, заходи!
При этих словах на кухню вошёл ещё один человек - дама столь огромного роста, что при проходе под притолокой ей пришлось согнуться едва ли не в поклон. Динозавр Рекс с явным интересом обнюхал её.
- Итак, кого мы видим? - спросила собравшихся барышня с косичками.
- Транса из Тайланда! - усмехнулся парень в джинсе.
- Вообще-то ты прав, - низким голосом отвечала барышня. - Но когда-то мы с твоим отцом были коллегами.
- Серёга, ты? - потрясённо спросил бородач.
- Ага! И, представляешь - действительно из Тайланда.
- Хорошо выглядишь...
- Не узнать! - всплеснула руками Параска. - Был сынок - стала доченька! А тебе идёт...
- Спасибо! Однако я по делу.
- Валяй!
- Как ты помнишь, когда-то я занималась проблемой гиперэнергичных космических лучей...
- Да, было такое... Кстати - все мои изыскания так и не пролили свет на эту проблему.
- И не прольют! Их источник - совсем не там!
- И где же?
- За пределами видимой Вселенной!
- Объясни!
- Сисадминствуя в Тайланде, от науки вдалеке, я старалась, как могла, быть в курсе всех новых веяний теоретической физики. Как ты знаешь, среди множества вариантов теории вечной комологической инфляции есть и такой, где наш вакуум также является ложным.
- Ну, есть...
- Есть и идея, согласно которой новые Вселенные надуваются буквально под нашим носом, из ультрамикроскопических флуктуаций.
- Увы, не надуваются. Вон там, возле икон, висит всё, что мне удалось получить: реликт предыдущего вакуумного состояния. Никакого стремления вывернуться из нашего пространства, да что-то надуть, он не обнаруживает: стоИт на месте, что подпёртая со всех сторон костяшка домино.
- Так и должно быть, пока он не получит особого рода возмущение. Этот уже получил - да не то, вот и застрял в нашем мире. А "то" нередко получают как раз виртуальные флуктуации. Чуть позже я покажу, как это выглядит математически.
- Забавно... И они уносят с собой энергию-импульс?
- Не уносят - порождают!
- Да, но... откуда?
- Из других областей бытия! Как мы полагаем - инфляция не кончается никогда, а значит - любая Вселенная должна быть повторена бесконечное число раз. Но Вселенные не могут повторятся! Одинаковые Вселенные суть одна и та же!
И когда наша флуктуация начинает раздуваться - она становится червоточиной в ту область бытия, где продолжается инфляция! Кстати: область эта тоже - одна на все миры.
- Так, продолжай... - заитересованно произнёс парень в джинсе.
- Там, в, условно говоря, "инфляционном море", ни о каких симметриях пространства-времени нет и речи, а значит, согласно теореме Нётер - законы сохранения не выполняются!
- Ага! И если энергия у нашей флуктуации исчезла - она схлопнется, а если появилась...
- Тоже схлопнется - испустив на прощание гиперэнергичную частицу! Именно потому они и долетают до Земли, не растеряв энергии, что возникают повсюду и лететь - недалеко.
- Красиво... И, я так понимаю, у нас это можно проверить?
- Не только! Раз у вас есть отрицательная энергия - значит, ею можно замедлить схлопывание горловины - примерно как вы предотвращаете закрытие портала. И тогда... через возникшую червоточину мы сможем воочию наблюдать то, как возникает Вселенная.
- Что, наша? - спросила баба Параска.
- Увы, нет. Вероятность того, что мы получим портал в начало нашего мира есть единица, делённая на число возможных свёрток дополнительных измерений, примерно один - на десять в сотой степени.
- М-да, немало... - сказал космонавт. - Больше, чем песчинок на морском берегу.
- Шуткуешь! - рассмеялась баба Параска. - То больше, чем число всех частичек, что в мире есть!
- По крайней мере - в наблюдаемой его части, - добавил бородач. - То есть - червоточина откроется во Вселенной с другой физикой?
- Очевидно. Правда, исследовать её напрямую не получится: на границе "нашего" и "не нашего" мира возникнет домЕнная стенка.
- Что? Что ты сказала?! - в великом потрясении воззрился на Элеонору Вася-космонавт. - Повтори!
- Получится домЕнная стенка. Тоже - не уникальная, а склеенная с той большой стенкой, что разделяют нашу Вселенную и ту, в которую мы заглянем.
- И... каковО расстояние от нас до... той стенки?
- Сложно сказать. В среднем - порядка десяти в тридцать пятой степени световых лет.

Услыхав это, Вася-космонавт вскочил с места, заключил Элеонору в объятия и едва не повалил на пол.
- Благодетель ты мой! Да ты хоть знаешь - что подарила?
- Нет, а что такого? - пытаясь освободится из медвежьей хватки, выдохнула Элеонора.
- Да я от том мечтал едва ль не с детства: конец мира увидеть! А как прочёл однажды о стенках этих - и вовсе досада задавила: этакое чудо, почитай - самый дальний путь, а - не увидишь и не долетишь... Скажи, а оттуда на нашу Вселенную глянуть можно? Портал, там, повернуть...
- Можно, наверно, я не считала...
- Всё, делаем! А Луна подождёт!
- Точно ли? - недоверчиво спросила дама в очках. - Всё выйдет, как задумано?
- Вроде, да - рассчёты глянь.
- Да верю я... Иное беспокоит.
- И что, если не секрет? - заломила бровь Элеонора.
- В некоторой степени - ты. Понимаешь я тут недавно в сетевой дисскуссии участвовала: "Роль женщин в науке". Одни доказывали, мол - мало их, ибо природа женская не такова, другие - что, мол, мало из-за воспитания.
А я вот подумала-подумала и поняла: да, мало в науке барышень, зато каждая - как фейерверк!
То, что Мария Кюри исследовала радиоактивность, знают, наверно, все. А вот Софья Ковалевская, не имея никаких наблюдаемых фактов, при помощи одной лишь математики доказала: кольца Сатурна должны состоять из множества малых твёрдых частиц - и не из чего иного!
Далее: Хеди Ламарр, киноактриса, слышите - киноактриса: изобрела передачу сигнала с псевдослучайным изменением канала - что по сей день используется и в вай-фае, и в блютусе, и в мобильной связи!
И, наконец, Эмми Нётер: человек, объяснивший природу законов сохранения. В физике трудно найти более фундаментальный результат!
- Ну да, наш дефектор массы как раз берёт энергию в долг благодаря её теореме, - добавил бородач. - Кстати, ты не упомянула себя, а ведь именно твои лрвушки кривизны...
- Дай закончить! - перебила его дама в очках. - В общем - осенило меня только что: если женщины в науке добиваются столь нетривиальных результатов - что тогда ждать от трансгендера? Вы там, того - Вселенную не размажьте - нам в ней жить...

- Да что ей сделается! - внезапно вступила в разговор баба Параска. - Ты ж слыхала: эти флуктуации всё время происходят и от того - быстрые частицы нарождаются. А уж за тринадцать-то миллиардов годочков чего только с ними не случалось! Небось, и в чёрные дыры падали, и об космические струны бились, и об стенку вашу домЕнную - и ничего, стоИт мир. Потому как Боженька - не халтурщик и строит прочно!
- Аргумент принят! - расхохотался бородач. - Знаешь, мам - именно так в своё время доказывали безопасность Большого Адронного Коллайдера. - и, оборотясь к Элеоноре, продолжил: - Что нужно для эксперимента?
- Перенастроить одну из ловушек, - ответила девушка с косичками. - По возможности - тщательно её откалибровав, так как удержать от схлопывания домЕнную стенку будет сложнее, нежели портал.
- Только-то? Рассчёты по ловушке готовы?
- Да! - ответила Элеонора. - Мы втроём успели проверить.
- Тогда - завтра?
- Завтра! - воскликнул Вася-космонавт.
- А сегодня я вас всех разгоняю по кроватям! - деланно-сурово возгласила баба Параска. - Все остаётесь здесь - и что б без таксей и прочих ночных приключений! И никаких отговорок: Вселенные делать - на свежую голову надо!
- Ладно, жене только позвоню, - сказала Элеонора.
- Так у тебя и жена есть?
- Ага.
- Везёт же некоторым... - проворчал Вася-космонавт. - А моей - не дозвонится. В рейсе она! Лётчик, как и я. Прыгаем - мотаемся по всему шарику земному, словно кузнечики какие, а толку - нет.
- Ну, теперь - будет! - ободрила его баба Параска.

Разведя гостей по комнатам, баба Параска подошла к иконе.
- Господи, поведай сыночку моему тайны свои! - горячо зашептала она. - У тебя ж так много Вселенных этих: десять да в сотой степени... Приоткрой хоть одну - он же тебя любит, от того и стремится всё как есть выяснять, уж я-то знаю...
И то ли от Параскиного шёпота, то ли ещё от чего, капелька света перед иконою качнулась, словно отвечая.
Однако на Пелагею Сергевну эта идиллическая картина не возымела никакого действия. Битый час стоя согнувшись, опираясь на аквариум с трилобитом Сеней, она отсидела и руку и ногу, что не способствует душевному равновесию. Сверх того - подсмотренная из-за двери сцена вызвало в её душе бешеное, и, как она считала, справедливое возмущение.
- С дури они бесятсятся, не иначе! - гневно размышляла она. - Живут-то: нищеброды нищебродами, и нате - заместо того, что бы на квартиру толковую копить, раз уж повезло им с открытием научным - так нет: на Луну собрались! Ещё и какую-то стенку домЕнную строят - а кому она в хозяйстве нужна? Как есть - горе от ума!
А сами-то, сами! Сидят в гадюшнике этом, словно крысы на помойке, а уж жёны ихние - и вовсе позорище! Им бы жить по-человечески, наряжаться-развлекаться, а они тоже: в кошеле - вошь в петле, зато голова - в науке!
А уж этот... чудо тайландское - и вовсе жуть. И так бабам мужиков не хватает - так он ещё одной бабой заделался!
При мысли этой Пелагея Сергевна едва не заскрипела зубами. Её семейная жизнь "не срослась", а потому - любого подходящего по возрасту человека мужеска полу она рассматривала исключительно как кандитата в любовники, а всяческих ЛГБТ почитала предателями.
- Да что ж это деется! - едва не сплюнула на пол Палажка, забыв, что культурной барышне то не подобает. - Куда смотришь, Господи!
Ответом ей был металлический скрежет из недр аквариума. Палажка с переляку отпрянула от него - и обнаружила трилобита Сеню, что, до половины высунувшись из воды, сверлил её взглядом глаз на ножках. И в глазах тех читалось явное, неприкрытое осуждение.

На следующее утро Пелагею Сергевну разбудил надсадный вопль, доносящийся из телефона: "Хозяйка, не бери трубку, тебя хотят вызвать на работу!!!".
Трубку Пелагея, разумеется, взяла, в душе проклиная предпоследнего любовника, который мало того, что к жене воротился - так ещё и установил на её телефон эти дурацкие озвучки, что норовили бескультурно вставить язвительный комментарий к любому звонку.
Телефон отозвался голосом зам.начальника:
- Марья Андревна заболела, так что сегодня твоя смена - первая!
- А как же... потом? - упавшим голосом спросила Пелагея.
- Потом - это на вечер? Не боись - найдём кого-нибудь. Ты главное: ноги в руки, на такси - и езжай. Тут работёнки - прорва!
Кляня на чём свет стоит болезную Марью Андревну, зам.начальника и вкусный запах с кухни, источник коего ей уж не суждено отведать, Палажка принялась судорожно собираться.
- Куды это ты в такую рань? - спросила заглянувшая к ней баба Параска.
- Да на работу... Призвали, ироды!
- Ладно, мож, оно и к лучшему, - подбодрила её Параска. - Всё одно струна лишь после обеду готова будет.
- А как же... - запнулась Палажка, сообразив, что чуть не проболталась на счёт своего ночного подглядывания. Но Параска истолковала её запинку иначе:
- Спрашиваешь, чего так быстро? А недолго оно! Наши, вон, важный эксперимент ставить удумали, на пол-дня коладер калибровать начнут - заодно тебе суперструну и сварганим. Так что вечерком заходи на чай!

Весь день баба Палажка была, как на иголках, и не то, что бы от нетерпения или - от сомнений в Параскиных словах. Просто весь день ей пришлось много взвешивать-перевешивать, и мысль о том, сколько бы она "наварила", буде у ней в кармане струна - наждачной бумагою скребла ей сердце.
А работы действительно привалило - "по самое немогу". Петька Дойный, несмотря на фамилию - бесталанный, аки козёл в смысле молока, за несколько дней своего хозяйствования запустил дело самым позорнейшим образом:
Лежалое мясо, которому дорога - на переработку в ветчину, продолжало валяться на прилавках, а меж тем нюх покупателям никто не отшиб.
Подпорченные куры были плохо отмыты от формалина, что, опять же, оскорбляло чувствительный Палажкин нос.
У просроченного пива самым злодейским образом не были переклеены этикетки.
Молоко продавалось как есть, вместо того, что бы, акуратно проколов пакет, забрать часть содержимого, а заместо него - залить эмульсию пальмогого масла.
То же было и с мёдом - словно сахар в мешке рядом для красы стоИт!
Никто не догадался вколоть в зелёные яблоки по капле технического спирту, дабы те покраснели за одну ночь.
И, в довершение всему, из мешка с крупою перед заносом в торговый зал была не вытряхнута мышь, кою углялела ушлые дети одной из покупательниц - и подняли гвалт.
В общем - Палажке пришлось крепко попотеть, прежде чем родной магазин приобрёл презентабельный вид, не вызывающий подозрений даже у самого злостного жалобщика.
Наконец рабочий день закончился - и Палажка, опрометью бросившись к ближайшему таксо, помчалась навстречу новой жизни на Второй Коммунистический тупик, 13.

Ещё на подъезде её внимание привлёк жирный столб дыма, валивший откуда-то из-за дома бабы Параски. При подъезде ближе худшие Палажкины подозрения подтвердились - горело что-то на территории бывшего Физ-Теха.
- Ах вы умники окаянные! - выскочив из машины, не помня себя, заорала Палажка. - Всё - из-за вашей Луны растреклятой! Как Вселенные дырявить - завсегда-пожалуйста, а как культурной женщине полезный прибор сотворить - тут вас и нетути!
- Чего репетуешь? - выйдя ей навстречу, спросила баба Параска.
- Так ведь пропала моя струна! Вона какой большой взрыв учинили!
- Большой - да не очень, - вздохнул вчерашний парень в джинсе. - Не вышел эксперимент, обмотка у трансформатора не выдержала.
- Чего ж это не вышел - вышел! - подскочила к нему девушка с косичками. - Детектор зарегистрировал ультраэнергичные частицы.
- Да, но ловушка...
- Новую справим!
- Это моя вина... - вздохнула Элеонора. - Присутствие теоретика на эксперименте - к аварии. Про "эффект Паули" слыхали?
- Да при чём здесь ты?! - возмутился бородач. - Всё дело в масле, слышишь, в масле! И во мне, дубине стоеросовой. Хладагент у обмотки решил заменить, понимаешь, свежее масло купил, а свежего в нём - лишь ослиная моча, которым его разбавили!
- Вы Пелагея Сергеевна? - спросил у Палажки парень в кожаных штанах.
- Ну, я, - ответила Палажка.
- Получайте вашу супкрструну! Как говорится: с пылу, с жару. Пользоваться умеете?
- Параска показала... - буркнула Палажка, пряча в сумочку брелок.

...И запомни, - напутствовала её Параска, провожая до остановки. - Обязательно води рукою! Потому как если в одно место штырить - будет гравитационный кляпс и трах-бабах! А облегчая чего - упаси тебя Боже массу в ноль сводить - даже и не пытайся! Скорость света - не шутка...
И ещё: не зарывайся особо: люди - они тоже глаза мают.
И обвешивай не кого попало, а - по совести: видишь - мужик аль тётка богатые, так их - не грех, пенсионера какого - его не надо, а бедным мамашам с детями я и вовсе послабленье делаю.
- Не учи учёную! - усмехнулась баба Палажка, и с молодеческой удалью запрыгнула в подошедшую маршрутку.

Увы, теория и практика суть вещи разные, и первое время Палажке упорно не везло. Ну разве это доход, скажите на милость: уменьшать вес слитого молока, дабы присвоить себе "слив со слива"? Или, там, помидоры - много ли на них наваришь? А Петька Дойный ушёл в отпуск на целый месяц - так что "половить рыбку в мутной воде" после его честного хозяйствования Палажке не улыбалось.
Потеряв всяческое терпение, Пелагея Андреевна решилась на отчаянный шаг: выгребя почистую сбережения и приподнеся их ген.директору в качестве огромного хабара, она добилась своего перевода на оптовую базу - место не особо выгоднее товароведчества, но ввиду новых возможностей - сулящее головокружительные перспективы.
Как раз к тому времени разразился арбузный сезон - и баба Палажка наконец-то дорвалась до больших денег. Арбузы, как известно, плотность имеет непостоянную: одного размера - а весят по-разному, так что здесь можно было менять массу в самых широких пределах, не наталкиваясь на удивление. Правда, мелкие торговки с лотков тоже были не пальцем деланы - и до Палажки стали доносится слухи об их возмущённом ворчании. Но кто они? "Гапки"! А она? Культурная дама. Так кому у начальства веры больше?

Примерно об этом и размышляла она два месяца спустя, едучи на работу принимать новую партию поздних арбузов. Как вдруг до неё самым неподобающим образом донеслись громкие возгласы от парочки, сидящей впереди.
- Да быть того не может! "Утка" - и бредовая!
- Да я тебе точно говорю: надпись на Луне: "Тут был Вася!". Её ученые оставили, дабы их открытие признали. Ты что, Интернет не читал?
- Да я только что с дачи!
- Оно и видно! Да в любой газете, на первой полосе...
Дальше Палажка слушать не стала. Змея лютой зависти со страхом пополам сжала её сердце.
"Им теперь вся слава, а мне - так на базе и прозябать?" - такова была мысль первая.
"Так ведь теперича об суперструнах этих весь мир узнает - как я обвес творить буду?" - была мысль вторая.
Но додумать их случая не представилось. Автобус со скрипом затормозил - и пришлось бежать на базу принимать товар. И лишь часом спустя, улучив свободную минуту, баба Палажка достала смартфон и углубилась в чтение новостей.
"Невероятное достижение!" - огромными буквами сиял первый же заголовок.
"Чудесный подвиг!" - вещал второй.
"Простые ребята опрокинули мир!" - значилось на третьем.
"Звёзды будут наши!" - провозглашал четвёртый.
И так далее, далее, далее...
Решив стать культурной барышней, баба Палажка первым делом научилась держать себя в руках - да разве тут удержишся, при такой вопиющей несправедливости! Скрипя зубами, она пролистала фотографии всех, кто был на достопамятных ночных посиделках, но когда со следующего фото на неё, улыбаясь, глянула баба Параска: в скафандре и шлеме, в обнимку с Васей-космонавтом, гордо попирая ногой лунный камень на фоне восходящей Земли - с бабой Палажкой случился истерический припадок.
- Где правда, Господи! - заголосила она. - Им, всё им, нищебродам этим, "гапкам", зауми подзаборной, образинам, на людей не похожим! А мне? Мне - что? Арбузы? Обвес? Козла в любовники? Какого хрена я культурною была? Почему этим проблядям - слава, а мне - всего лишь жизнь?

Крича все эти злые, обидные, из самого её сердца исходящие речи, баба Палажка и не заметила, как крепко-крепко сжала в кулаке брелок с суперструною, прислоня тот к полосатому арбузному боку. А когда заметила - было поздно. Утробно чвякнув, арбуз обрушился внутрь себя, в ослепительно яркую точку; точка вспыхнула, раздался грохот, и последней мыслью Пелагеи Сергевны, прежде чем она потеряла сознание, приложившись об стену, было:
"Почему всё - другим?!"

...Очнулась баба Палажка в море крови.
- Я померла? Это - пекло? - похолодело у неё внутри.
А в следующий миг со стеною напротив случилось диво дивное: она замерцала, прогибаясь внутрь и по образовавшемуся проходу на базу, кряхтя, пролезла баба Параска.
- Эх, располнела я на нобелевских-то харчах, уже и червоточина тесна стала... - проворчала она. - Эй, Паласю, вставай, то не кровь, а сок арбузный!
- Я... жива?
- А то! Не ушиблась?
- Да не очень... Что то було?
- Кляпс гравитационный, я ж тебя предупреждала.
- Кляпс? Кляпс! Кляпс!!! - внезапно заверещала Палажка, ринувшись в пляс по останкам арбузной мякоти.
- Палазю, что с тобою? - попыталась словить её баба Параска, но та, до крови прокусив ей руку, продолжила выплясывать по арбузам кренделя.
- Вот что мне! Кляпс! - верещала она. - Кляпс! За усё разом! Кляпсом по голове - и кляпс усему!
- Эй, "Скорая", кричала в это время в телефон баба Параска. - Притыкинская, 19, Центральная продуктовая база, товароведу плохо, кажись - от сотрясения мозгов ума лишилась...

...После обеда того же дня, когда кусючую Палажку увезла "Неотложка", начальник базы внимательно осматривал залитый арбузною кровищей пол. В отличие от некоторых, он давно заприметил, что с Пелагеей Сергеевной - нечисто, и даже если не глядеть на вереницу жалоб относительно обвесу: то, что проделывала Палажка с массою товара, не поддавалось никакому рациональному объяснению.
А меж тем, будучи человеком образованным, в мистику директор решительно не верил - и вот теперь, стоя на склизком полу, в месте, где баба Палажка временно прервала своё бытие в качестве разумного существа, он напряжённо искал ответ.
И вскорости нашёл маленькую штуковину - вроде дешёвого фонарика или брелка для ключей. Поглядел, повертел так и этак, заглянул в стеклянное окошко и с возгласом "Ай-да калейдоскоп!" - едва не выронил вещицу.
Потом - повертел снова, обнаружил рычажок и "плюс-минус" по обеим его сторонам, почесал в затылке и наконец с торжествующим видом приложил предмет к боку уцелевшего арбуза. И секундою спустя арбуз поплыл по воздуху, что мыльный пузырь.
- Ай-да Палажка! - рассмеялся директор. - Скрывала, значит! Научно-открытие, значит! А зря! Потому как не по Сеньке шапка! Тут с умом надобно, с образованием, а она - на арбузах спекулять! Дура-дурой, от того и рехнулась.
Ну да мы не из ейного теста! Мы теперь такой шахер-махер затеем, что небо вздрогнет!
...Старая, казалось бы, проблема - как возить по железной дороге контрабанду, выдавая состав за порожняк? Вес-то - он даже по звуку колёс слышен... Раньше грузили понемногу, а вот теперь... Теперь нам сам чёрт не брат! Это ж можно у товара вообще массу убрать! Начисто! В ноль!
...Эх, полетаем!

Отправлено из приложения Diary.ru для Android

@темы: anticitizen.diary.ru, Android-клиент, Дела давно грядущих дней, Творчество