Сексуальная контрреволюция как она есть

Эссе, написанное после прочтения поста "об утрате пространства дружбы" от a_str ( a-str.livejournal.com/567863.html )
найденном мною благодаря kat_bilbo ( kat-bilbo.livejournal.com/1406776.html )
Все круги разойдутся, и город окутает тьма...
Двадцать лет я смотрю в календарь,
и все эти годы в календаре зима,
и метель не дает нам уснуть,
не дает нам допеть до конца,
Словно паралитическим газом
наполнены наши сердца
У нее было правило: не доверять тем, кто собой заслоняет свет;
Я снял с нее платье, а под платьем - бронежилет;
Когда кончится музыка,
возьми пистолет и жди крика совы;
Я приду умереть от любви,
чтобы утром проснуться живым

Если ты слышишь, если ты слышишь меня -
время вышло,
а я не успел показать тебе черный цвет солнца,
Лето ушло и уже никогда не вернется,
Осень, хлебни ядовитой воды из колодца,
Зима будет долгой, но все обойдется;
Черный цвет солнца, черный цвет солнца, черный,
Черный цвет солнца, черный цвет солнца, черный;
Кто нас заметит? кто улыбнется? кто нам подарит рассвет?
Черный цвет...
("Сплин", "Чёрный цвет Солнца")

Странные дела творятся на белом свете, господа-товарищи! Наши правители наперебой убеждают нас, что жить стало лучше (если не сегодня, то завтра - точно!), но стоит мне покинуть стольный град Киев - и я оказываюсь в Запустении.
Любая мало-мальски ровная поверхность (столбы, остановки, стены) увешана рекламой психологических услуг - но число разводов растёт, как куча дерьма, в кою кинули дрожжи.
Мы буквально купаемся в намёках на секс - с рекламных щитов, телеэкранов и глянцевых журнальчиков на нас смотрят полуобнажённые красотки. Но точно ли наши сограждане только и делают, что трахаются? Давайте, положа руку на сердце, честно ответим - а нихрена! Дело обстоит в точности наоборот. Реальной интимной близости (которая в спальне или, на худой конец - в лифте) стало значительно меньше, чем, скажем, десять лет назад (я уж не говорю о 80-х - 90х). Так в чём же дело?
Можно искать (и находить) кучу высокоумных объяснений. Однако мне претит такой подход. Давайте-ка послушаемся старину Оккама и не станем умножать сущности без надобности. А вместо этого вспомним народную мудрость "У кого что болит - тот от том и говорит!"
Итак, в качестве рабочей гипотезы мы принимаем, что одержимая пропаганда секса проистекает от его отсутствия. Что же сталось со всеми любимым Эросом? Опять же - на помощь приходит народная мудрость: "Укатали Сивку крутые горки". Эрос нагрузили кучей не свойственных ему функций - вот он и издох.
Что же это за функции такие и откуда взялись? Что бы понять это, достаточно оглянуться вокруг. Мы живём в стране бедной, хуже того - доедающей "мир, что построили деды". Из "производства товаров и услуг" процветает лишь отмывка криминального капитала (иностранного, по большей части). Процветает бешеное имущественное и социальное (увы!), неравенство. Но, как се не удивительно - общественное сознание так и не переварило эти постоянно бьющие в глаза реалии. Душою мы по-прежнему в Союзе, где есть гарантированный минимум, падать ниже которого - позор и исключительно личная вина
Желание "быть не хуже других" стало идеей-фикс и главным источником невозвратных кредитов. Каждый первый ответит вам, что для семейного благополучия необходимо отдельное жильё - но лишь каждый двадцатый имеет шанс его купить, остальные - лишь унаследовать (подчас, становясь для этого бессловесными рабами родичей, лишённых каких бы то ни было моральных качеств). Проживание на одной территории с родителями считается безусловным препятствием к браку, проживание в коммуналке (ау. питерцы!) - позором, фавелы (организованный самострой латиноамериканского образца) не возникнут на окраинах наших городов, пока не опрокинется мир. И не потому, что их возведение запрещено - в них просто никто не захочет жить - и даже всеми презираемые бомжи норовят жаться поближе к "потерянному раю отдельных квартир".
Nota bene: последнее кажется мне форменным безумием. Автор сих строк с радостью переселился бы в фавел (конечно, при условии доброго отношения к моим невинным особенностям). Квалификацию электрика, полученную ещё в школе на труд.обучении, кажись, не потерял, худо-бедно есть мед.образование, опыт торгового работника и, так сказать, "приказчика при ларьке" (на Новоязе - менеджера), прошёл школу клановых интриг, опыт взаправдашнего террориста, башка варит, язык подвешен - стало быть, я - высокополезный член самостроевского общества. (А то в месте, где я сейчас нахожусь, пи*здец как холодно - потому, что котельная не получила ни угля, ни зарплаты и идейно пинает х*и.) Эх, умотать бы на родину своей Альтер-Эго... Снова хочу в Аргентину! Кого бы обчистить?
В свете вышесказанного чрезвычайно высокую востребованность приобретают способы быстрого обогащения (и - как следствие - поднятия соц.статуса). Сколько человек по-новой влезло в одиозный МММ? 30 миллионов!!! И вы ещё о чём-то спрашиваете? НО: фин.пирамиды дурят, инвест.фонды с ох*ительными процентами прибыли - кидают, выиграть в лоторею - проблематично, найти клад - из разряда фантастики, стать миллионером, начиная с автомастерской, способно пяток человек на миллион (к тому же это долго). Остаётся выгодный брак. А чем отличается брак от дружбы. Правильно - постелью! Стало быть, мат.ценность секса возрастает на кучу порядков (а то и вообще - зашкаливает). И "за красивые глаза" получить вожделенный трах становится крайне проблематично.
А теперь - пару слов об анатомии и физиологии Эроса. Можете размазать меня об стену, но любовь есть частная производная дружбы, а сексу для своего полноценного бытия необходима симпатия. Буде иначе - господствующей секс.ориентацией стал бы упорный онанизм. Меж тем человек зачем-то ищет особь противоположного (а иногда - и своего) пола, преодолевая на этом пути кучу трудностей, а то и проблем. Чем "умелые руки" хуже? Правильно: нежно любить себя проблематично. Необходим ДРУГОЙ. Объект душевной тяги. Которая инициирует тягу телесную. Хотите необычное доказательство? Пожалуйста! А ну-ка, любители случайных связей (к коим некогда относился и я) - вспоминайте: что нужно, что бы оная связь состоялась? Правильно - симпатия, да хоть и однократная (либо - много водки, которая при данном применении провоцирует симпатии).
Предвижу возражение: а как же бордели, принуждение к сексу, насильничание, наконец? Отвечаю: нигде вы не услышите столько задушевных откровений, как в борделе (плавали - знаем). Что до насилия: физического и морального - здесь справедлива формула: "Оскорблённая любовь мутирует в ненависть". Счастливые в личной жизни маньяками не становятся!
В свете этого происходящее ныне с сексом глубоко закономерно. Жажда повысит статус толкает в объятия выгодного (а не симпатичного). Процветает ложь (и, как следствие - недоверие), при таком "счастьи в браке" наличествует постоянный соблазн найти партию побогаче, готовность бросить разорившегося мужа (жену), стремление "подстелить соломки" в виде любовника, если тебя бросят раньше, "спонсорство" как способ добиться внесемейной эконом.независимости, институт "душеприказчика" (особенный друг (подруга), исключительно с которым человек откровенен), ext. А симпатии - той, что возбуждает "священное пламя любви" нет и не предвидится...
Не доверяя друг другу ни на грош, пола всё более дивергируются (расходятся) как по внешности, так и по душевным конструкциям. Забота об имидже "настоящего мужика" и "полноценной женщины" перехлёстывает всякое разумение, а значения, что вкладывают мужчины и женщины в одни и те же речевые конструкции, всё более непонятны противоположному полу. Сложность взаимопинимания полов уже превысила таковую у иностранцев и скоро превысит сложность контакта с инопланетной цивилизацией.
Страдает и "наружность". Девчата всё больше "лепят имидж" сообразно эстетическим вкусам подруг, не отстают и парни, итог - внешний вид полов малоприятен друг другу. Смелое заявление? Точно? А ну-ка, дорогие парни, отвечайте, только честно: кто нравиться вам больше: рекламные фифы или анимешные девушки? А прекрасному полу смею наполмнить про такой жанр, как слэш. Пишут его подчи исключительно девчата, доверяя монитору свои эротические мечты. И каковы они? То-то же!
Nota bene #2: Как вы, быть может, помните, я - трансвестит, а следовательно - столкнулся с оным явлением одним из первых. И, знаете, мне не доставляет никакого кайфа копировать барышню современного образца. Будучи всё же парнем и бисексуалом, я хорошо представляю, что именно вызывает "огонь в крови" и, вопреки всем дурацким модам, продолжаю наряжаться, как шлюха. Да, я прекрасно понимаю, что такой образ УЖЕ несёт на себе незримый плакат "Транс" - ну и фиг с ним! Буду последним из могикан старого-доброго уклада. А ураганный спрос на транс-проституток, наблюдаемый во всех странах мира, ненавязчиво убеждает: я на верном пути.
Из-за всего вышесказанного цветёт и пахнет секс выхолощенный и неполноценный (всунул-вынул), в качестве лекарства наперебой предлагается секс.рекордсменство (три оргазма выше нормы!), паранаркотики (виагра и иже с нею), ультраэкспериментаторство (бутылка в жопу - незабываемые ощущения!) и прочая лабуда, рождающая лишь усталость - но ни грана вожделенной симпатии.
Кстати, об усталости: нынешняя скудная и многотрудная жизнь сплошь и рядом выжимает человека, как лимон. А дома - муж (жена), ждущий "постельных рекордов" как компенсации за душевную ледовитость. И попробуй, откажи - застыдит, зачморит, а то и демонстративно изменит. И человек, проклиная Амура, дрочит х*й, дабы выполнить норму.
Без симпатии секс гибнет. Алкая не-разбери-поймёшь-чего, человек ошалело оглядывается по сторонам - и видит тучу красоток, взирающих со щитов и глянца. И у всех, как одна, на рожах написано: "Я стою дорого! Сумеешь ли купить меня, сопляк?" Понятно, что они не со зла: духи-часы-машины продают, но человеку от того не легче.
Резюмируем и делаем выводы: секс, став средством поправки мат.положения, оторвался от симпатии и деградирует в "онанизм вдвоём". В этой форме он не может удовлетворить даже физиологические потребности Homo Sapiens (а ну-ка, девушки, кто из вас способен на оргазм с совсем-нелюбимым? Так вот, парни в такой ситуации кончают - но на душе пакостно и повторять - неохота).
Дефицит полноценного траха рождает секс.одержимость, проявляющуюся в самых причудливых формах: хаотичные измены, подозрение всех и вся в секс.активности (Маша дружит с Олей - лесби, Петя обнял Колю - геи, Вася поцеловал сына - педофил, девочка-девочка, зачем тебе хомячок?!?), порнография как виртуальная разрядка, мечты об инцесте (реализуемые куда чаще, чем кажется, причём превалирует не схема "отец-дочь", а "мать-сын"), насильничество всех форм и систем (принуждение на работе, моральный садизм (не путать с БДСМ - то просто игра!), педофилия как насильственная лепка "под себя" менее развитого существа, игры в "я так тебя понимаю!" (в просторечии - мозгоё*ство), манипуляторство по схеме:"я, жена, прежняя жена, её дети", настоящее маньячество, наконец!
Понятное дело, "прогрессивная общественность" реагирует, но как? Двумя путями: клерикалы и "высокодуховные особи" громят "похоть" как таковую, утверждая, что в совершенной человеческой природе места для оной нет. А авторы глянцевых статеек наперебой раздают советы: как правильно найти, окрутить пожениться, изменить, развестись, а главное - не страдать после всего этого. И мотивируют они свои советы всё той же человеческой природой. Что тут сказать? Незваными приходят на ум строки страшного романа Джорджа Оруэлла "1984": "Заповедь старых деспотий начиналась словами: «Не смей». Заповедь тоталитарных: «Ты должен». Наша заповедь: «Ты есть» Убей Большого Брата в себе, пока он не убил тебя!
Стремясь сбежать из порочного круга, человек всё более ищет "совсем альтернативную" замену секса: влюблённость в лит.и анимэ.персонажей (онанизм наполняется высоким смыслом!), асексуальность (с неизбежными срывами в лихорадочную активность куда Бог пошлёт), религиозный фанатизм как обоснование аскезы, "чисто мужские" либо "чисто женские" кампании, главное назначение которых - жалобы на жизнь, перемывание костей противоположному полу и прогрессирующее пьянство. По мере выпитого возможен и трах. Однополый. Точнее - бесполый: вид и пол партнёра теряют значение. Более тонкие натуры ищут в себе ростки бисексуальности и пополняют ряды "ЛГБТ поневоле", менее затронутые кошмаром. В этом пока рулят девчата, но приход парней - лишь дело времени. Это уже происходит, правда - окольным путём: куча народу всерьез считает, что "для того, что бы сделать карьеру, достаточно отрастить член" (это не я, а Педро Альмодовар, диалог Мануэллы и Эстебана-младшего из "Всё о моей матери").
Кстати, вышеописанный жуть - истинная причина ненависти к ЛГБТ. В основе её - банальная зависть: "Как ЭТИ смеют трахаться с улыбкой на устах, когда нормальным людям не дают? НЕПОРЯДОК!!!" Религия и мораль - всего лишь удобный повод...
По этой же причине прогрессирует недоверие к дружбе как таковой. "Раскалённые хуи и голодные влагалища" (© Егор Летов), просто не могут не проецировать на просто-друзей свои маниакальные мечты. Итог - любая дружба отравляется жаждой секса, если не изнутри - так - "снаружи", через молву.
А я, вообразите себе, ещё помню времена, когда жил на земле такой вымерший зверь, как дружеский трах: двое, оставаясь просто друзьями, могли переспать под настроение - не отягощая друг друга обязательствами и никому в том не давая отчёта! Во времена были! Теперь расскажи кому - не верят...
А если совсем-совсем серьёзно: мы успешно построили место, где все всем не верят, все всех не любят и при этом - все всех хотят. И если бы только физически! Хотят друг из друга остатки любви вырвать, заставить дружить насильно (против кого дружим?), чего-нибудь выбить, выцыганить, на худой конец - спереть. Все всем гадят, потому, что в любовь столько говна поклали, что она завонялась. И построили это, заметь, не меньшинства и не злые америкосы, а самые обычные люди, желание любить и быть любимыми, строить дома. иметь детей, а из всех секс.поз признающих только миссионерскую. В сравнении с этим я в своих новеллах описываю рай, в Шайол-Гуле расположен курорт, а оруэлловская Океания имеет лишь лёгкую неустроенность. И, если верить Клайву Льюису и иже с ним - именно такое место называется адом. Да - адом, это я вам как Ишамаэль говорю!
Что делать? Радикально менять пластинку!
Признать, наконец, что большинство из нас бедны и в ближайшем будущем будет так же - но нам здесь жить!
Прекратить навешивать на секс несвойственные ему функции (замуж за миллионера выйдет ничтожное меньшинство, да и карьера альфонса - не из лёгких).
Прекратить трахаться без симпатии (это лишь умножит жадобу и злость)!
Перестать ставить в сексе стахановские рекорды. Сколько будет - столько и хорошо.
Не боятся выглядеть усталым (не устают только роботы).
Не бояться и не стесняться своих секс.фантазий, храбро делиться ими и без критиканства выслушивать ответные. Да и вообще - больше бесед на скользкие темы!
Перестаньте хотеть всех на свете! На Земле - семь миллиардов человек, для перетраха коих вам не хватит и миллиона лет!
Стремится к экономической независимости (бабло побеждает зло!)
Читать журналы и прочую литературу "для противоположного пола". Так и только так можно сломать различие в значениях одних и тех же слов.
В одежде и поведении интересоваться писанным и подслушанным мнением прт.пола, а не друзей-подруг. При этом - не забывать выказывать свою индивидуальность - даже если она кому царапает взгляд. Не будь "как все" - будь особенным!
Активно защищать дружбу. По сотому разу повторять: "мы не лесбиянки", воздерживаясь при этом от мата. Процесс будет долгим - но "терпенье и труд всё перетрут!"
Прекратить гонять секс-меньшинста (всё равно потенциальных женихов-невест среди них нет), а учиться у них. Чему? Свободе! Обратите внимание: большинство дизайнеров одежды - геи, но их креатив носят все, независимо от ориентации.
Попробуй стать немного фриком. Для молодёжи - даёшь пирсинг и зелёные волосы!, для тех, кто постарше: сине-чёрный лак либо галстук-бабочка - немалая победа над серостью.
Прекратить осуждать чужие хобби. Чем меньше акцентов на различия - тем больше поводов к единству!
Прекратить следовать неписанным табу. Для барышни поход в кино - не признание одиночества, а повод познакомиться.
Осваивать работы, свойственные другому полу. Мужчина на кухне - это прекрасно, а женщина с отвёрткой - настоящая амазонка! Для артистических натур рекомендую шутейный обмен ролей. Да-да, я пропагандирую трансвестизм, точнее - театральный травести жанр - как домашнюю психотерапию.
Наконец-то вспомните, что дети - тоже люди, а не только объект для педогогических штудий, вложение капитала и "подаватели воды в старости". Общайтесь с ними - хотя бы и между делом. Уважайте их моды и хобби! И "не делайте им того, чего не желали бы себе" (® Иммануил Кант). Общаясь с детьми (ближними-непохожими), вы, в том числе, тренируетесь понимать "своего-другого".
Путешествуйте: реально и виртуально, от улиц родного города, через Карпаты и Тайланд - к Древнему Египту при помощи романистики и квазарам в небе на крыльях астрофизики. Пользуйтесь Интернетом - источником знаний - там не только службы знакомств есть.
Не стесняйтесь исполнять свои и чужие малые желания. Помните: новый планшет, желаемый вами есть более первоочередная трата, чем новый шкаф, на необходимость коего указала тётя Маня. Сумеете настаивать на своём на этом поприще - найти любовь по сердцу станет на порядок легче.
Гоните в шею фанатиков всех мастей! Они - враги всего живого и чистого (и не только интимно-семейного) И, помимо вечерней молитвы, повторяйте на сон грядущий:

Земля - зола и вода - смола,
И некуда, вроде, податься,
Неисповедимы дороги зла,
Но не надо, люди, бояться!
Не бойтесь золы, не бойтесь хулы,
Не бойтесь пекла и ада,
А бойтесь единственно только того,
Кто скажет:"Я знаю, как надо!"
Кто скажет:"Всем, кто пойдет за мной,
Рай на земле - награда ".

И, рассыпавшись мелким бесом,
И поклявшись вам всем в любви,
Он пройдет по земле железом
И затопит ее в крови.
И наврет он такие враки,
И такой наплетет рассказ,
Что не раз тот рассказ в бараке
Вы помяните в горький час.
(Александр Галич, "Поэма о Сталине")

И трахайтесь, черт подери, вместо того, что бы заниматься философическим мозгопроёбством!

@темы: Ишамаэль, Понимание причины, Творчество

---

Смейся, паяц! (Фантастически безумная история)

Доброе утро, страна! Наконец-то с вами - Лола Эстебан. Я успела по вас соскучиться - а вы по мне? Надеюсь, да? Итак, ещё раз - доброго утра!
На чём мы остановились в прошлый раз? Ах, да - на свадьбах и самоубийствах. Дедушка Фрейд и прочие психоаналитики в один голос твердят - эти универсалии связаны. Любовь и смерть, рождения и похороны, Эрос и Танатос: "Моя любовь, любовь - в морковь: сейчас прольётся чья-то кровь!" ...икогда не хотела сдохнуть после бурной ночи - что лишний раз доказывает: мозаичные мутанты - не совсем люди. Но полно о грустном - сегодня нас ждёт оттяг воистину запредельный! Хотя и - слегка неэтичный - Чума ни в жизнь не подписался бы на такое непотребство. Ой, не права королева Тома - есть у меня мораль и границы - просто я их сама устанавливаю.
Итак, речь пойдёт о событии, к коему Лола Эстебан не имеет ни малейшего отношения. Что не помешало ему всколыхнуть весь город. Далее я попытаюсь изложить произошедшее от первого лица и с протокольной точностью - насколько памяти хватит. Но это - не более, чем литературный приём. Встречайте: объяснительная записка некоего мужика, севшего на пятнадцать суток за хулиганство. Оригинал написан на русско-украинском суржике, пришлось делать перевод с двух языков сразу, поэтому прошу заранее простить за утрату некоторой части специфического стиля.

Дальше - запределье!

"Вчера я выпил немного больше, чем обычно - крестины у друга праздновал, но жена решительно отказалась то разуметь.
Гражданин начальник, прошу понять меня правильно: я очень её люблю, но кому охота получать пи*зды за каждый лишний пузырь? Вот я и решил её примерно наказать, что бы ценила больше. Да и вообще - незаконно это - бить человека, пользуясь его беспомощным состоянием - даже статья такая есть - прошу учесть, как смягчающее обстоятельство.
В общем, потирая ушибленную башку, пошёл я в сарай и решил имитировать повешение. Одну верёвку петлёй на шею одел, конец под рубаху спрятал. А другую - привязал сзади к ремню, пропустил под пиджаком, влез на стремянку, закрепил конец на балке, оттолкнул лестницу, издал дикий крик и повис.
Вскоре на крик прибежала жена да ну голосить, а я висю и радуюсь: орёт да плачет - значит - ценит. Но голосила она недолго - на вопли прибежала соседка Мария - тоже немного поорала, а потом и говорит: "Ты, Параска, бежи к участковому, а я его постерегу, а то ещё припрётся кто."
Жена ушла, а Мария - хвать стремянку, да - к полкам, где сало нашего кровного кабанчика в засоле лежит. Добралась, и кусок - за пазуху. Тут я не стерпел и говорю: "Мария, полож сало на место!". Она вскрикнула, навернулась с лестницы и как выяснилось позже - сломала себе руку. Лежит - и не шевелится, только стонет. Ну, думаю - раз стонет - значит - жива. Висю дальше и жду развития событий.
Прибежала жена, а при ней - участковый с фельшером: те самые змеи, что любили меня в вытрезвитель конопатить. Я, само собою, притих, а на душе - радость буйная: наконец-то их совесть помучит. На Марию они брызнули чем-то, она встала, но говорить не могла, только показывала на меня и бубнила: "Бе-бе-бе!"
Но участковый оказался твёрд, как полено, осмотрел меня снизу - морда кирпичом, а потом и говорит: "Ничего, мол, не попишешь - надо сымать!" Лезет он на стремянку, пилит верёвку, нож тупой и пока он корячится, я понимаю, что висю высоко и, ежели навернусь, точно что-нибудь сломаю. Верёвка меж тем трещит и я, не долго думая, хватаюсь за вашего коллегу-милиционера. Он побледнел, зашатался, выпал из моих рук, сверзился со стремянки и, как выяснилось позднее - сломал себе ребро.
Фельшер оказал ему первую помощь, а жена, курва этакая, вкруг него бегает и причитает: "Вот, глядите,люди добрые - при жизни с ним сладу не было - так ещё и с того свету вредит!" "Ах ты ж, думаю, змея подколодная, я тебя любил-кормил, даже после того, как ты трактористу ноги расставила. Простил ведь, даже вину признал - сам, мол, напился и буянил, а ты, Людмила... век не забуду!" Думал сказать чего причитающегося - да вовремя вспомнил, что висю и болтать пока рано.
Тут фелшер-гадюка учёность свою показать решил, и треплет: "Чего удивляетесь, это посмертные судороги!" И тоже - на стремянку и ко мне, сымать значит. Охватил - а руки-то у него холодные, как губы у собаки-Барабаки. А я, гражданин начальник, щекотки с детства боюсь, ну и не вытерпел - заржал. Он тоже в лице изменился - да как полетит вниз - прямо солдатиком, и тоже чего-то там сломал, палец, кажись.
Тут жена подходит ко мне решительно, стремянку ставит, лезет, почитай, до самого потолка и прямо в лицо спрашивает: Мартынэ, ты жывый чы ни?" А у самой - слёзы...
И тут, представляете, жалко мне её стало, плюнул я на своё висячество и говорю: "Да живой я, слезть помоги!" А она вместо того заорала, как резаная, и тоже - вниз, да не одна: в полёте меня за ногу - хвать! - тут верёвка и оборвалась.
Упали мы друг на друга, почти без последствий - она баба в теле, чего ей сделается? Встал, кряхтя - и тут меня повязали: фельшер с участковым, злые, как черти, даром что переломанные - ещё и макогоном по спине приложили, что незаконно.
В общем- вину свою я полностью признал и чистосердечно каюсь. В качестве смягчающего обстоятельства прошу учесть, что проступок свой совершил исключительно от горячей любви к законной супруге и её плохого ко мне отношения. Прочие последствия произошли случайно - заранее я их не планировал.
Прошу также произвести разъяснительную работу с моей женой, мне сказали - она подала на развод. А я без неё жить не могу,и если она заявление не заберёт - взаправду повесюсь, так и знайте!
Число. Подпись."

Вот так, господа-товарищи! Не даром писал классик: "Кто сказал тебе, что нет на свете настоящей, верной, вечной любви? Да отрежут лгуну его гнусный язык!" Как видите, Михаил Афанасьевич прав на века!
С вами была Лола Эстебан. Крепкой любви вам и счастья в личной жизни!

@темы: Лола Эстебан, Мы были!, Грёбаный Ирукан, Творчество

---

Приколы нашего Создателя

Что-то понесло меня на религиозную тему, аж сам себе удивляюсь. Но быть "совсем серьёзным", говоря о высоких материях, я не умею в принципе, а посему - расскажу-ка я о трёх мелких чудесах, свидетелем которых я был. Их объединяет, так сказать, механизм проявления: каждый, кто хоть раз бывал на церковной службе, знает, как порой трудно разобрать слова хора, а то и священника. Акустика творит с голосом странные вещи - и порой они выходят за "естественные пределы"
Первый случай произошёл года четыре назад. Мы с женой зашли в храм Мыколы Прытыска, что на Подоле. За пол-часа до этого имели беседу с одним общим знакомым - нерадивым студентом, всё время заваливавшим экзамены. И вот, в молебнах хора мы с женою одновременно слышим: "студента спаси во имя твоё!". Удивились изрядно, парню рассказали, он плечами пожал, но сессию, как ни странно, сдал, хотя и готов к нему был примерно как я - к живописи. Следующую, правда, завалил, лишний раз доказав поговорку: "на Бога надейся - да сам не плошай!"
Второй случился год спустя. Мы с женой отправились в Пантелеймоновский монастырь, что в Феофании. Место само по себе удивительное, рядом с храмом - пасека, мёд - объеденье, рекомендую всем! Опять же - остались на службу, длинную-предлинную, какие только в монастырях бывают.
Бубнил хор безбожно. И вот, в молениях неведомо-о-ком мы, опять же - одновременно, слышим: И от бездельников в Горсовете упаси, Господи, и о метро новых станциях молим, Господи!". На счёт бездельников - не знаю, а вот метро в те края действительно провели: от Теремков до Феофании - рукой подать.
А третий случай произошёл вчера, на Крещенской вечерне. Зашли в Броварской храм, взяли освящённой водички, остались службу слушать - и вот, на этот раз я один, в молениях слышу: "И о виртуале вспомни!" Теперь вот думаю - к чему бы это?

@темы: Позитифф, Сказки странствий

---

Ишамаэль наносит ответный удар

Посвящаю Создателю, Господу Христу, Святому Духу, а также моей жене - за то, что терпят всё это.

Странные дела творятся на свете, граждане. С момента написания манифеста ( tedronai-e-m.livejournal.com/8333.html ), жизнь моя опрокинулась радикально и во все строны сразу. Ну ладно,творческое вдохновение ещё можно объяснить вмешательством Великого Повелителя (хотя обычно его Создателю приписывают), но тьма-тьмущая микрособытий, валящихся на меня с частотой капель дождя в ураган - ни в какие ворота не лезет. Короче: мне всё время приходится кого-то ободрять, одобрять, толкать проповеди во вполне христианском духе, ругаться, мириться, возвращать надежды (!!!), в общем,,"причинять добро там и тут"
Сначала мне казалось, что Создатель решил надо мной поприкалываться, (ну юморной у него характер, давно знаю). Теперь не знаю, что и думать. Вроде, лично с Ним я не ссорился, так, рабочие разногласия. Но, ввиду того, что Он решил меня припахать - отвечу-ка я тем же. Пакость делать нечестно и неспортивно, посему: вот тебе, Боже, сказка! Надеюсь, из неё всем станет ясно, к кому и как я отношусь.
Жил да был поп. Толоконный лоб. С ним он не родился - но приобрёл всяческими неблагочестивыми делами. Нет, он не пил и не развратничал - хуже, господа, много хуже! Больше всего на свете любил поп грехи обличать, беспощадно и бесповоротно, так, что грешники массово в отчаянье впадали. Потом, правда,выбирались - кому друзья помогли, кому - ангел, кому - домовой (они - тоже ангелы, только мелкие и суть свою до времени скрывают).
Но однажды один из грешников (вернее - грешниц), всерьёз на себя руки наложить задумал. А грехи у неё были - ой-ой-ой: мамку гулящую не слушает, с отцом - пьяницей бранилась (а пару раз - дралась, братишку мелкого защищая), но что самое страшное - с подружкой целовалась. За кустами. Интересно было - каково это, когда целуют?
Обличил её наш поп пламенно. И решила девица удавится. И, когда, верёвку мылом тереть принялась, выскочил из-под пола бес да ну вокруг неё прыгать и кричать: "Правильно, мол, делаешь, правильно!"
Девица - в слёзы: "Что ж это деется, Господи, и жить нельзя и умереть невозможно!"
- Очень даже возможно - отвечает бес. - Вешайся - мигом в ад доставлю!
- Не хочу в ад, жить охота, а этот, с крестом, говорит, мол, я душу погубила. А он умный, семинарии кончал, ему-то видней!
Тут следует заметить, что гордыня у любого беса - агромадная и не дай Бог её задеть. По такому случаю бес на всё способен. Решительно на всё - это я вам как специалист говорю.
- Да нихрена он не знает! - ощерился бес. - Мало ли кто чего кончал, Алёшка-алкаш из соседнего дома, вон, на сборщика учился - а теперь даже бутылку сам открыть не может - руки трусятся!
- Так он врал?
- Не. Отсебятину порол - по невежеству. Там-сям чегой-то прочёл, остальное додумал и готов, инквизитор хренов.
- А надо - как? - спросила девица, но тут же сникла. - Ой, у кого я спрашиваю? Ты же черт, не знаешь, не можешь.
- Это я-то не могу!!! Приходи завтра в церковь на вечерню, посмотрим, кто чего может!
Само собою, девица пришла. А хитрый бес, воспользовавшись утренней неблагочестивой проповедью, влез в попа и затаился до времени. А как служба началась - так и явил себя - поповскими устами говорит, поповскими руками машет. Да так правильно, чинно, а главное - милосердно: "Главное, мол, помнить, что Христос наказал любить друг друга, а без любви все посты - обряды бессмысленны!"
Прихожане от такого поворота офигели слегка (про любовь тот поп в жизнь не говорил), но проповедь понравилась. Довольные из церкви вышли, просветлевшие. А девица,как в дом зашла - так перед нею бес и выпрыгнул.
- Ну как? - говорит.
- Здорово!
- Вот так надо! А злые слова каждый дурак знает.
- Эх, ещё бы послушать!
- Не бесовское это дело - проповеди читать.
- Ага, во второй раз не сумеешь...
- Это я то не сумею!!!...
...Так и стал бес заместо попа службы служить. Умных книг прочёл - немеряно (по ходу дела оказалось, что далеко не всему в аду учат). Бес тому удивлялся поначалу, но потом во вкус вошёл. Да и не до того было, что б размышлять: как это люди адскую мудрость обскакали. Тяжко бесу приходилось - слов нет! Да вы сами посудите, каково это - каждый день добрые слова говорить, в горести-радости вникать, укреплять, утешать, напутствовать - и так без счёту. Особенно трудно на первых порах бесу крестное знамение давалось - но приноровился как-то. Прихожане на его проповеди валили толпой и потихоньку меняться стали. Девица замуж вышла, по любви, само собою, подружка её справную деваху нашла (бывает иногда такое) мать девицина гулять перестала, отец пить бросил, мелкий братик вырос и в город уехал - на агронома учиться. и даже Алёшка-алкаш за ум взялся - и руки его чудесным образом трястись перестали.
Да и сам бес меняться начал, правда, по гордыне своей, того не замечая. Иной раз поймает себя на мысли, что жалко ему очередного убогого-болезного, но тут же одернет себя: "Да чего это я? Бесы - они безжалостны и никогда не каются. Ни в жизнь о таком в аду не слыхал!" Но утешал болезных-убогих всё равно качественно - уговор-то дороже денег.
Долго ли, коротко ли - взял поп да и помер. "Ну, - думает бес, - наконец-то, вот она, волюшка! Сволоку этого охломона в ад - и как прежде заживу!" Грустно стало бесу от мыслей этих - но он их привычно подавил.
Однако, как и положено в таких делах, явились пред бесовски очи три ангела с крыльями и ну к нему.
- Он мой! - орёт бес.
- А мы не за ним - отвечают ангелы. - Мы за тобой.
- Как? Почему? - удивился бес.
- А кто полторы тыщи человек к добру наставил, он, что ли?
- Да ведь я на спор.
- А они - всерьёз.
- Но ведь бесы не каются?
- И где ты это слыхал?
- В аду, само собою.
- Так тебе там правду и скажут - ответствовал один из ангелов. - А я кем был, по-твоему?
Тут беса и накрыло не-разбери-поймёшь-чем (вообще-то штука эта благодатью называется,просто бес подзабыл, какова она на взгляд и вкус). Горько ему стало - страсть. За все в злобе прожитые года разом. А ещё домой захотелось. На небо, то бишь. К Господу-Отцу-Вседержителю-Творцу. И разрыдался бес в три ручья.
Но вместе с тем некий червячок грыз и грыз его душу. Поначалу бес понять не мог - что за хрень такая? А потом вдруг его осенило:
- Нет! - твёрдо сказал он ангелам. - Без попа я в рай не пойду. Потому как если б не он и девица та - фиг бы я чего сделал. Но девица и так у вас будет - а вот этого аду не отдам!
Пришлось тащить многогрешного попа на небо. Тяжёл он был - страсть, но вчетвером осилили. Потом он прямо на небе покаялся - в порядке исключения. А бес, после покаяния да оклемания в раю вновь на землю вернулся. И вы не в жисть не догадаетесь, кем он работает. Чёртом! Вернее - под чёрта рядится. Нацепит рогатую личину - и ну морочить всяких неблагочестивых морализаторов - да так, что переворачиваются их душеньки с ног да на голову - от жестокости - к милосердию. Искусство это зело высоко и не всем доступно - лишь тот, кто падал сам, им овладеть способен. Тут и сказке... не конец, само собою, а начало. Потому, что главное - всегда впереди.

P.S. А теперь - немного сурьёза. Как вы уже догадались, от Создателя я не отрекался. Моя "посюсторонняя" ссора - исключительно с отдельными веяниями, увы, затопившими отдельные конфессии (и не только христианские). Я упрекаю их в каменносердии - и это самое мягкое из слов, что мне удалось измыслить.
Что ж до веры как таковой... чёрт меня разберёт, во что я на самом деле верю. Мне очень хочется полагать, что сам Создатель вошёл однажды в мир людей - для того, что бы разделить с ними жизнь,смерть и бессмертие. Да,я верую, что Христос был Сам Творец! Но на этом моё христианство (как догматическая система) и заканчивается. Я верю, что Создатель не жесток, не мелочен и наделён большим чувством юмора (последнее испытано на собственной шкуре). Я НЕ ВЕРЮ в боговдохновенность кучи запретов и предписаний, коими обросла любая из религий (хотя многие из них полезны - сейчас либо в прежние времена). Бог не может быть хуже человека - иначе он кто угодно, только не Творец. А ещё я верю, что Богу нравятся счастливые лица - и радостно хожу на праздники.
Я полагаю, что отблеск благодати есть во всех религиях - даже самых мрачных - потому, что человеку свойственно желать блага, и куда бы он не направился - толику света он несёт с собой. Мы не знаем, кем на самом деле были языческие боги (а для бесов такая работа чрезвычайно "вредна" - попробуй-ка устоять во зле, когда тебя каждый день о благе молят!). В последнее время эта мысль крепко помогает мне - входя в храм, я повторяю про себя, что пришёл к Творцу, а не к патриархам и не к тому жуткому, что они за Творца принимают.
В общем - еретик я, кощунник и охайник - но не богохульник. Потому, что нефиг на небожителей пенять, коли руки в крови, а рожа ближнего - в слезах. Давайте лучше утрём слёзы - авось, тогда и Создатель к нам потянется.
А как же Великий Повелитель? Да как и прежде - свела нас судьба - и уходить я не намерен. Как минимум - потому, что тех, кто явился на зов в чёрный час - не бросают. Как максимум - смотреть здесь: ru.wikipedia.org/wiki/%D0%90%D0%BF%D0%BE%D0%BA%...
Вот, пожалуй, и всё. Ах, да...

P.P.S. Специально для толоконных лбов! Вы можете наезжать на что угодно, но если кто станет хаять достоинство персонажей этой сказки и их право на вышеописанную судьбу - перечитайте сперва название. Тронете их - будете иметь дело со мной!

@темы: Ишамаэль, КРЕДО, Шутки Элана Тедроная, Творчество

---

Утренняя хохма от Ишамаэля для поднятия настроения.

Что может Тёмный дать миру, если решит его облагодетельствовать? Очевидно, по старой привычке - насильно всучит то, чего люди не хотят, а именно:
1. Бессмертие. Как ни странно, людям нравится болеть и умирать - вокруг хворей и возраста пляшеться куча этнокультурных и околоморальных танцев. Приход неуязвимости опрокинет их нафиг - к всеобщему неудовольствию.
2. Изобилие. Просто ужас, когда нет нищих. А перед кем хвастать, кого чморить? И зачем жить, если невозможно ни то, ни это?
3. Свободу от облика плоти. Ах, какой ужас: ни одного урода! И каждый может стать Мерлин Монро. Ой, а это - кто? Старик? Двадцати лет от роду? По приколу? Сам захотел? КОНЕЦ СВЕТА!!!
4. Дорога и непокой. Люди любят стабильность: сидеть на месте и по сотому разу делить крохи земли. Дальние страны, звёзды и иные миры обесценят грушу, за которую судится третье поколение соседей, и ничего-то с этим не поделать...
Злодей, отдай наши дрязги обратно!!! Создатель, изгони супостата! Что, не хочешь? Это и твоя воля? Как, почему, ааааа!!!!!

@темы: Позитифф, Альтер-эго, Шутки Элана Тедроная, Творчество

---

Письмо слабости

Утро. За окном - морозная мгла. День начался с поступка, свойственного слабакам: бросился смотреть, не ответил ли кто на мой ночной пост. Чувствую себя так, словно покончил с собой: возможно, это недалеко от истины. Будем учиться жить вообще без надежд...

@темы: Боль

---

Тем, кто знал меня "в реале".

Сегодня мне придётся сообщить вам не очень весёлую весть - я виртуализируюсь. То есть - личные встречи со мной становятся крайне затруднительны. Причина проста, но объяснение её грозит быть долгим.
Итак: у каждого из нас есть ресурс душевных сил (в дальнейшем, для простоты изложения - "уголёк"). От чего-то он увеличивается, куда-то - расходуется, и процессы эти у разных людей идут по-разному. Иногда - очень по-разному. И сегодня мне придётся объяснить, как ныне обстоит с этим делом у меня.
Сначала - о том, откуда у меня душевные силы берутся. Прежде всего их источник - труд. Даже - такой, как сейчас. Я пишу - и ощущаю полноту бытия. То же - с работой. Когда она удаётся - это едва ли не "источник вечного наслаждения".
Кроме труда - куча маленьких радостей: от секса до книг. Третий источник - дорога, даже когда пешком проходишь расстояние меж станциями метро.
"А как же "роскошь человеческого общения"? - спросят многие-из вас. А вот тут, ребятушки, туго. Мой "уголёк" способен пополнятся от общения - но лишь при соблюдении хотя бы одного из двух условий:
1. Я пребываю "в образе" (то есть - в переодетом виде).
2. Общение происходит по делу, которое мне приятно (например, игра).
Во всех остальных случаях "уголёк" тратится - и тем сильнее, чем ближе общение. То есть, беседуя с дальним знакомым, я почти не расходую "уголька", но если человек мне ближе, возможны два варианта:
А. Аватара. Это - то, что было до недавнего времени. С друзьями (да, да - с друзьями!) беседовала лишь некая часть меня, специально для того адаптированная. То есть - я лгал без зазрения совести последние лет 10, а ещё больше - умалчивал, сознательно вводя дорогих мне людей в заблуждение. Как ни странно, "уголька" это потребляло немного, в основном - из-за проработанности метода. Мне не было нужды ломать голову - все паттерны лжи и умолчания были отточены до совершенства и всегда готовы к применению. Правда, иногда сквозь них прорывалась настоящая боль - но её всегда можно было объяснить какой-нибудь бытовушной причиной (денег нету, башка болит). Теперь с этим покончено. Я не намерен больше лгать без крайней на то необходимости.
Б. Выполнение условий, изложенных выше. А если они невыполнимы - "уголёк" тратится настолько бешено. Настолько, что общение превращается в тяжеленную ношу, которую я могу нести, только если "уголька" - немеряно. Подчёркиваю - при осутствии условий 1 либо 2 общение "уголька" НЕ ДАЁТ!
Что из этого следует? То, что я потерял способность ходить в гости. Поймите, я не обиделся на вас - но мне тяжело, дискомфортно, а то и больно пребывать рядом с вами, имея облик, приятный вам, но неприятный мне. Поэтому я перехожу "в режим Большого Брата" - "в реале" меня нет и не будет, лишь " лицо на плакате и голос в телекране" - текст и аватарка. Приятно ли мне это? Нет! Но находится рядом с вами, насилуя своё естество - неприятней стократ.
Предвижу вопрос: "А на работу ты ходишь в каком виде?". Отвечаю - едва ли не в униформе. Работа моя такова, что на ней пристала куртка техника Вечности - а эта одёжа бесконечно далека от каких-либо гендерных заморочек.
Прошу понять меня верно. Я люблю вас - намного больше, чем когда бы то ни было, я пишу для вас и намерен писать, пока рука способна держать стило, но я не могу пожать вам руки - словно состою из антивещества. Тех, с кем я уже пересекался в "старом-новом" облике, сие не касается, во всех остальных случаях - скорее "нет", чем "да". Ещё раз - прошу принять весть к сведению и не держать обид. Если кто хочет оспорить - оспорьте. Помогать не буду, мешать - тоже и ничего не обещаю.

@темы: Боль, Трансвестизм, КРЕДО

---

Баллада о водке и камнях (или о суициде - с улыбкой)

Добрый вечер, вновь на связи - Лола Эстебан, продолжаем самоубийственную тему.
Как известно, суициды свершаются с горя. Или - шантажу ради (не дашь конфетку - порежу вены! Ой, а где же врачи? Помираааа....). Иногда - из героических побуждений (себя травану, но и гады сдохнут, "За доверие, господа!"), но чаще всего - спьяну. Один из таких случаев мы и рассмотрим.
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ КОЛЛЕГАМ-НЕКРОФИЛАМ: ЗДЕСЬ ТРУПОВ НЕ БУДЕТ!
...Поздний вечер, село и люди, пьяный муж возвращается домой, надеясь на тёплую и лаковую встречу. Но вместо того получает макогоном в лоб от разгневанной жены. Ах как обидно! Самое время вешаться, что он и вознамерился сделать.
Но при входе в сарай его посетила здравая мысль, что вешаться больно. И, вспомнив о недавнем истреблении крыс, он решил разделить их участь: наколотил с водою гипса, залпом выпил, лёг на пол и принялся ждать смерти.
Но время шло, Костлявая не появлялась, а сивушный дух, напротив - потихоньку покидал бренное тело. И до мужика дошло, что несчастные крысы помирали от закупорки кишечника, в страшных муках, стало быть. И, осознав свой кошмарный удел, он бросился в дом, крича на бегу: "Жена, спасай, у меня в брюхе камни!!!".
Но жена, также пребывая в здравом уме, рассудила, что то не камни, а "белочка". Знаете, зверёк такой, пьяниц нежно любит. И будучи человеком решительным, позвонила в соответствующую службу.
Я не знаю, на чём попалились психиатры. А может, и не попалились вовсе - просто в минуту смертельной опасности и мужика открылся пророческий дар - и живо прозрев покровы, он осознал их естество. Он сражался, как лев (а что бы вы делали на его месте?), но санитары взяли и число,и умением, бедолага был скручен, зафиксирован, уколот и увезен в известном направлении.
Поутру, когда антипсихотик отпустил мозги, мужик стал действовать более здраво - но всё равно не нашёл понимания. Лишь одна (впоследствии - премированная) медсестра снизошла к его рассказу - и решила свозить героя на ренген, где всё и открылось. И после небольшой операции мужик стал, как новенький - на радость жене и собутыльникам.
Всё хорошо, что хорошо кончается! С вами была Лола Эстебан. До свидания, до скорой встречи!

@темы: Позитифф, Лола Эстебан, Мы были!, Грёбаный Ирукан, Творчество

---

И ещё немного о свадьбах (или - к вопросу о пропаганде суицида)

"Пятнадцать человек на сундук мертвеца,
Йо-хо-хо, и бутылка рома!
Пей, и дьявол тебя доведёт до конца,
Йо-хо-хо, и бутылка рома!"
(Роберт Льюис Стивенсон, "Остров соровищ")

Доброй ночи, Лоле не спится, я снова с вами и радостной свадебной темой. Что такое свадьба? Это единение двух любящих сердец, шикарный костюм жениха, белая фата невесты, и множество развесёлых гостей, здравицы, тосты, крики "горько!", танцы до упаду и мягкая посадка лицом в салат. Всё? Вообще-то, да. Но некоторые особо креативные натуры расцвечивают свадьбы "страшными опасностями и ужасными приключениями". В прошлом посте речь шла об одном типе отрыва и оттяга, а сегодня - о другом, более редком...

Осторожно, чёрный юмор!

Год 1988 или около того. Небольшое село на дальних подступах к Городу. Свадьба. Как водится в тех местах - не особо богатая, а посему закуски - мало (ибо дорога), а вот самогона - хоть залейся (сахарная свекла воруется бесплатно). Из-за хронического дефицита наличности к браку в этих краях относились с серьёзностью необычайной: родственники молодожёнов скрупулёзно подсчитывали, кто и с какой собственностью вступает в брак, кто кому и сколько должен, и в какие сроки. Собственно свадьба была лишь демонстрацией сделки, чем-то вроде "обмывания" договора. Такие вот "их" нравы...
Итак: всё обговорено, утрясено и замётано, жених доволен, невеста рада. здравицы льются рекой, самогон бушует в головах. В разгар торжества в шатёр заходит незваный гость (который, как известно, хуже татарина) - бывший кавалер невесты, которого она не дождалась из армии. И невеста исчезает с ним - часа этак на три.
Теперь уже не узнать, о чём они говорили. Скорее всего - выясняли отношения. Возможно - при помощи упрёков, слёз и мата. Так или иначе, часа в четыре утра невеста явилась снова. Одна. Однако порой три часа - немеряно большой срок. Для начала и завершения ядерной войны достаточно получаса. А наша Вселенная и вовсе возникла за микросекунды...
Под действием винных паров её жених успел крепко уверовать, что она наставила ему рога прямо на свадьбе, и в это время ругался с её родителями. В принципе, некий резон так думать у него был: чем беднее и пьянее село - тем больший беспредел творился на свадьбах, новых годах, днях рождения и прочих алкоголических непотребствах. Трах пьяной невесты с не менее пьяными гостями в некоторых краях был едва ли не нормой, причём, куражу ради, частенько происходил прямо на столе. Лола однажды видела ЭТО (сдуру приняв приглашение на свадебку в отдалённом селе). К счастью, мы были вдвоем с Ванькой (с коим я тогда всерьез и познакомилась). И вовремя слиняли. Пришлось пробираться к цивилизации через непролазную грязь, на трассу мы вышли лишь к рассвету, но были рады, как дети (кем, в общем-то и являлись). В таких местах главное - не подвергнуться изнасилованию бутылкой по голове, а полные сапоги дерьма - невеликая цена спасения...
В кланах, случись такое - неизбежна вендетта. В богатых сёлах - массовый мордобой. В описываемом месте событий "и труба была пониже, и дым пожиже", но вежество знали - и подозрения жениха были, скорее всего, зряшные. Однако самогон брал своё. И жених пёр напролом, что тотчас же вошло в противоречие с интересами родителей брачующихся сторон.
Как я уже писала, родители успели всё обговорить, поделить и заметать. И на бухие вопли жениха: "Разврат, развод и девичья фамилия!!", ответили примерно так: "Паслушай, дарагой, сговор заключён, бабки потрачены. И даже если бобик сдох и девица брюхата не от тебе - поздно пить "боржоми"! Купил - пользуйся, не хочешь - заставим!" Аргументы подтверждались кулаками и дубьём.
Расстроившись вконец, жених с горюшка тяпнул ещё сивухи, возможно, сдобрив её куриным помётом (народный наркотик, действует сокрушительно), размазал сопли по древу, проклял свой горестный удел, пошёл в сарай - и повесился. Всерьёз. На длинной верёвке, забыв смазать её мылом.
Когда любящие родичи, жаждавшие добить жениха до кондиции, наконец нашли его, тихого и синего, крику и стенаниям не было предела. Но пьяные мозги жаждали отмстить виновным. И таковых быстро нашли - родителей "этой бляди", разумеется. Разразилось форменное побоище, "бой быков в грязи и самогоне", вследствие которого каким-то таинственным образом мамаша невесты оказалась рядом с женихом - в том же сарае, на такой же верёвке и тоже - без мыла. Даже советская милиция не смогла установить: была ли она повешена насильно, либо удавилась сама - ввиду обилия синяков у всех действующих лиц и массовой алкогольной амнезии.
Вот к этому-то моменту и пришла невеста. Дальнейшее невнятно и туманно, а посему нам придётся покинуть твёрдую почву фактов и воспарить в облака домыслов.
Весьма вероятно, что, обнаружив мать с женихом в посмертных объятиях (вися, мамаша схватилась за жениха, но всё равно задохлась - зафиксировано в протоколе осмотра), невеста сама решила к ним присоединиться. Однако возможны варианты: дверь злосчастного сарая была закрыта изнутри и несла на себе попытки взлома. Остается гадать: закрылась ли невеста от непрошеных спасителей или, напротив - баррикадировалась от толпы жаждущих суда Линча, и лишь после удавилась от отчаянья. В обоих случаях - мыла она с собой не взяла.
Поутру, когда сивушные масла ослабили хватку, пришло осознание чего-то не того. Милицию вызвали лишь в полдень - некроманта ждали, наверно. А ближе к вечеру явился злосчастный дембель и, как вы думаете, что он сделал? Правильно, удавился! Ввиду опечатывания сарая - на иве у реки. Мыла у него, само собою, не было.
В морге, меж тем, разразился форменный бедлам, в милиции - тоже. Паталогоанатомы с судмедэкспертами пляспли на ушах, но не пришли к единому мнению, а толковый некромант так и не нашёлся (наверно, в Мордор свалил, гадюка). В общем, все смерти признали суицидом, однако, простите за каламбур, вследствие следствия список мертвецов пополнился аж в полтора раза: после очередного допроса родаки жениха упились в усмерть, оставив постельное бельё сушиться над газовой плитой. Оно затлело - и они задохлись в дыму. Для разнообразия, наверно...
С вами была Лола Эстебан. До новых встреч!

@темы: Лола Эстебан, Мы были!, Любовь к полярному лису, Грёбаный Ирукан, Творчество

---

Свадьба цвета крови (почти по Джорджу Мартину)

"Вон у Пронькиных свадьбу гуляли - и баньку спалили и амбар и дрались - двоих прибили!"
(х/ф «Джек Восьмеркин – Американец»)

Добрый вечер, с вами снова - Лола Эстебан, продолжаем страсти-мордасти. Сегодня речь пойдёт о самом радостном в человеческой жизни событии - свадьбе. Вернее - о том, как можно превратить её в ад и бред.
Дело было, кажись, в 86-м в расположенном недалеко от города селении, называемом, скажем, Большие Пивцы. Местечко с нехилой историей (16 век, если мне ни с кем не изменяет память), немалым населением (уже не село, ещё не город) и неслабым доходом (ввиду подпольного пушного звероводства). Народ, несмотря на разномастность, в общении с внешним миром выступал как громадный (хотя и бардачный) клан - к великому неудовольствию кланов Города. Жители Пивцов во всём старались отличаться от горожан - например, "Культом Ковра и Хрустальной Вазы", как мерила и фетиша успеха. А ещё сельчане обожали свадьбы.
Вообще-то свадьба в исполнении людей, живущих в местностях с сохранной культурной традицией есть сложнейшее многодневное действо, в котором я, чесно говоря, не силён. Увы, свадеб Чума не организовывал никогда (хотя, бывало, и гостил, и пакостИл). Однако следует заметить, что от селения к селению (и даже от клана к клану) свадьбы имели свою специфику. В Пивцах, например, обожали грандиозные застолья на сотню человек и более, с горами еды, морем самогона и массовым "выносом тел".
Действо такого размаха было дорого даже по меркам богатых Пивцов. И они поступали хитро: сначала на веселье отовсюду одалживались деньги (тысяч десять старых рублей, я не шучу!), потом закупался реквизит, накрывались столы, а при входе ставилась так называемая "шапка" - ёмкость для пожертвований. Если дело поставлено верно - к концу гульни содержимого "шапки" хватало и на отдачу долгов, и на подарок молодожёнам (иногда - очень недурственный: дом, например). Вот, собственно, и вся механика. Но на этот раз отлаженный механизм дал сбой.
На второй день гулянки, в самый разгар торжеств, душной июльской ночью к веселящемуся подворью подкатил автобус с какими-то людьми. Их сначала приняли за горожан и не восприняли всерьёз. В Городе существовал любопытный обычай - тесная кампания молодых людей (как правило - клановые архаровцы-опричники), могла завалить на свадьбу и под угрозой бесчинств требовала налить на шару. И им наливали - се было традицией, сам не раз участвовал... Но эти молодые люди приехали не за бухлом - отвергнув предложенные чарки, они потребовали... шапку с деньгами, а когда их послали на х*й - достали арматурины и принялись пи*дить перепившихся гостей, прорываясь к вожделенному сокровищу. Но налётчики переоценили пьяность населения - воспряв духом, сконсолидировав силы и воспользовавшись численным преимуществом, насельники Пивцов схватились за бутылки, стулья и доски для лавок - и горе-пришельцы были повержены в прах, а автобус - перевёрнут и разломан. Одного из разбойников забили насмерть - но в пылу побоища этого никто не заметил.
А потом среди гостей разнеслась ошеломляющая весть: поганцы явились не из Города, а из села Малые Пивцы, стоявшего километрах в трёх к Западу, за большим оврагом.
Житьё в Малых Пивцах было не очень. По большей части - от пьянства мужчин и блядства бухающих с горя жён. А ещё там каждый был сам за себя - ни кланов, ни крепких семей - откуда ж деньгам взяться? А рядом - благополучные Пивцы Большие - вечный объект зависти, плавно переходящей в жажду погибели соседа. Позднее, на суде, "автобусные разбойники клялись, что желание заполучить свадебную шапку овладело ими спьяну и внезапно. Врёте, господа! Эта бойня готовилась множество лет, а то и поколений и, как всякая война, представляла собою "наследство детям от отцов".
В общем, униженные и оскорблённые (а также изрядно побитые) Большие Пивчане в количестве человек трёхсот (свадебный стол плюс сочувствующие) подорвались в Пивцы Малые, неся с собою месть, смерть и преисподнюю. Но кто-то из гостей был тайным агентом (либо просто дальним родственником) кого-то из "малых пивчан" и, опередив толпу, предупредили мирно дрыхнувшее село. Помимо множества пороков, в Малых Пивцах водились и добродетели: страсть к охоте, например - окрестные овраги изобиловали кабанами. В общем, "пивцовых мстителей" встретил плотный ружейный огонь едва ли не из каждого окна. Но "смелость города берёт". А, будучи смешана с водкой - в особенности. Разразившееся побоище тянуло на небольшой межнациональный конфликт, попытки вызвать милицию успеха не имели (дежурный принял вызовы за пьяный бред - за что потом и поплатился), битва прекратилась ввиду истощения сторон и обилия раненых.
Итог: трое убитых, ещё двое "дали дуба" в больнице, туева куча раненых и шестьдесят с гаком человек под судом. Во погуляли, а вы говорите "банька, банька..."!
С вами была Лола Эстебан. До новых встреч и приключений!

@темы: Лола Эстебан, Мы были!, Любовь к полярному лису, Грёбаный Ирукан, Творчество

---

Вепрь - победитель (очень кровавая история)

"Отольются кошке мышкины слёзки!"
(Народная мудрость)

Доброе утро, Лола Эстебан вновь с вами и спешит поздравить всё прогрессивное человечество со знаменательной победой - увольнением бывшего священника и новоИСПЕЧенного фашиста Охлобыстина с поста креативного директора кампании "Европечь" (ах, простите, "Евросеть"). Негодяй, призывавший жечь в печи геев во имя Создателя, отделался всего лишь материальными убытками - уж таково правосудие добрых людей либерального века. Однако Создатель не всегда солидарен с добрыми людьми, у него свои резоны и порой Он расправляется со злодеями и садистами чрезвычайно нечеловеколюбиво.
...Дело было незадолго до "года Тамаркиной звезды и Ванькиной свадьбы. Благодаря номенклатурной ротации кадров (тысяча чертей ей в задницу!), старый секретарь РайКома Партии, многие годы стоявший у официального кормила города, был переброшен куда-то в Сибирь, а на его место прибыл некий хмырь из Подмосковья, несомненно - ссыльный в наши края за какие-то внутрипартийные прегрешения.
Что он натворил в своём Подмосковье - стало ясно уже месяц спустя. Новый "РайСек" отличался безудержным пьянством, блядством, вымоганием взяток, а главное (совершенно непростительный грех) - неисполнением взятых по факту хабара обязательств.
Были за РайСеком и другие делишки, попричудливее. С его лёгкой руки, например, двое пятиклассников, случайно разбивших бюст Ленина, были исключены из школы и из пионеров (школа-то - дело поправимое, в другую возьмут, а вот изгнание из пионеров (и, как следствие - непринятие в комсомол) есть крест практически на любой грядущей карьере).
Или - ещё такой случай. Однажды в городе случилось горе: некая женщина кипятила таз с вареньем, крутившийся рядом ребёнок опрокинул его на себя и, разумеется, умер. Жутко, конечно, но время от времени такие драмы бывают - и никто в том не виноват. Однако РайСек рассуждал иначе - и следствие по факту гибели бедолаги обернулось судом и тюрьмой для его безутешной матери.
В общем, за время своего двухлетнего, кажется, правление, РайСек успел настроить против себя весь город - от директоров заводов и клановых Старших - до полуграмотных колхозников и вокзальных бичей. Он прожил столь долго лишь потому, что убивать парторгов в Городе было не заведено (да и опасное это дело - таким сразу КГБ занимается), однако, попытайся он прожить ещё месяц-два - и его бы точно пришили (ваш покорный слуга знает это доподлинно). Однако в дело вмешался Создатель собственной персоной - и конец настиг конец быстрый, бесславный и страшный.
Помимо прочих "художеств" наш герой любил охотится, и делал это тоже не как все люди, а по-своему, по-садистски. Вместе с директором окрестного совхоза на казённом "бобике" (машина такая) выезжали ночью в поля и, давя колхозную пшеницу, били зайцев на свет фар.
А теперь будте любезны представить эту сцену с точки зрения зайца. На вас, ревя и сияя, несётся железная громадина, вы, ослепши от яркого света, стремглав спасаетесь бегством, но сзади раздаётся грохот - и порция свинца ломает вам хребет. Жалко зайку, правда?
Однако в ту ночь вместо зайцев "бобиб" наехал на стадо диких свиней. И РайСек, пребывая в сильном подпитии, разрядил дробовик прямо в вепря-секача.
Директор совхоза потом на допросе рассказывал, что, мол, кабана слегка оглушило - и они успели порядкам отъехать. Но потом в вепря словно вселился мстительный дух: он догнал "бобик", сорвал клыками дверь, выволок за ногу секретаря Райкома партии и, так сказать, заел. А директор совхоза,даром что коммунист, вместо того, что бы спасать товарища по партии - позорно бежал на "бобике" прочь - за что "положил партбилет" и остаток дней грёб навоз на ферме.
Весть о страшном конце ненавистного секретаря вызвала в Городе восторг, граничащий с ликованием. Куча народу в открытую чокались пивом за здоровье доблестного свина и за чертей, что приступили к кулинарной обработке поганца в аду. Как там на счёт чертей - не знаю, а вепрь успешно ушёл от ответственности за тягчайшее государственное преступление - умышленное убийство партийного руководителя. И многие годы спустя героический свин, наверное, пасся в полях и оврагах в окружении многочисленного и благодарного потомства.
А горе-РайСек, прежде, чем попасть в ад, оказался в городском морге, где вызвал нездоровый ажиотаж. Слишком многим он насолил при жизни - настолько, что они мечтали плюнуть в его мёртвые глаза. Был среди тех мечтателей и я: однажды поганый секретарь едва не попалил меня на ниве трансвестизма, да и деду моему немало крови попортил. Мне было проще дорваться до мертвяка: я работал в больнице - а в морге всегда не хватает рабочих рук...
Холод. Железный стол. Яркие, болезненно-резкие лампы. На столе - он. Развороченное брюхо, полупроломленная грудь, рядом - оторванная нога ("прижизненная ампутация" - шепчет паталогоанатом). Я хочу лизнуть кровь врага - но не могу этого сделать: решительно весь он, кроме головы, перемазан содержимым кишечника и даже на холоде ощутимо смердит. Я подхожу к лицу. Рот широко открыт, а глаза... вы видели когда-нибудь глаза быка в мясном ряду? Если да - вы помните этот взгляд самой Смерти. Я наклонился - и мне показалось, что по ту сторону зрачка ходят чёрные волны. И, улучив мгновение, я погрузил в них кончики пальцев.
Да, это было надругательство над трупом. Но если вы, прочтя сие, решили, что Лола Чума - самый страшный зверь нашего городка - вы заблуждаетесь. Потому, что едва ли не на следующее утро после пышных похорон сражённого злодея, все многочисленные венки с захоронения бесследно исчезли. А их место занял глубоко забитый вглубь могилы здоровенный свежевыстроганный кол.
На этом я прекращаю рассказ об этом деле. И пусть история сия послужит предупреждением для всех обидчиков слабых и беззащитных. С Создателя станется, как встарь, принять облик тотемного зверя и растерзать бесчинника Своим священным клыком!

@темы: Лола Эстебан, Мы были!, Арканарское, Любовь к полярному лису, Валор Моргулис!, Творчество

---

Песнь освобождения.

Сегодня - особенный пост. В нём речь пойдёт о методе, способной освободить вашу память и разум, а следовательно - жизнь от налипшего за прожитые годы хлама. Метод не требует спец. подготовки, тренингов, гуру и прочей псих.лабуды. Он - прост, но сверхэффективен, как любое революционное оружие, Не существует преград, которые могли бы ему помешать. Ваш покорный слуга разработал его, ещё "идя в свете". За прошедшие годы он помог великому множеству людей. Вы можете применить его, никого не спросясь и не нуждаясь в чьей-либо помощи. Он позволяет через "чёрный ход" проникнуть в собственную душу - не много и не мало!

Сначала - немного теории. Мы привыкли хвалить отличную память и ругать дырявую, меж тем, как хорошей памяти не бывает никогда. Наше "запоминающее устройство" работает так, что "перекрашивает" прошлое под потребы сегодняшнего дня. Именно поэтому прошлые неприятности с течением лет кажутся забавными приключениями, а давние радости - малозначащей ерундой, либо - наоборот. Такое себе оруэлловское "министерство правды" в каждой отдельно взятой голове...
Зачем это нужно? Для поддержания работоспособности нашего "Я" в том времени, месте и условиях, в которых оно находится. Во многом именно благодаря этому механизму дети взрослеют, а время лечит раны. Но, как и любой механизм, "корректор оценок прошлых событий" способен давать сбой.
Это происходит, когда очередной пакет воспоминаний попадает "не туда". Память нужна нам не только для работы и общения - её содержимым мы меряем окружающий мир. Наши воспоминания - нечто вроде линейки, которую мы постоянно прикладываем к происходящим событиям. Само собой, воспоминания годятся для того в разной степени: что-то мы игнорируем, а что-то становится эталоном, "избранной линейкой". Как правило, это то, что многократно оправдывало себя на практике.
Беда случается, когда в разряд эталонов попадает неподходящее для этой цели воспоминание. Такое бывает при сильном душевном потрясении (как приятном, так и нет), либо - запредельном внешнем давлении (знаменитый "хельсинский синдром"). В обоих случаях человек начинает мерять мир кривой линейкой, сплошь и рядом - сам о том не подозревая.
Как это выглядит на практике? Предположим, некая барышня была влюблена в молодого человека, а затем у них "не сложилось". Банальщина, правда? Сплошь и рядом? Да, но иногда означенная барышня на всю оставшуюся жизнь обречена мерять всех будущих кавалеров по единственному признаку: насколько он похож на Ту-самую-любовь? Причём, скорее всего, искаться будет сходство избранных душевных качеств (а порой - и пороков!) Всё остальное, даже самое лучшее, склонно отправляться "в игнор". Бывает и наоборот: тщательно изыскиваются хотя бы тени ненавидимых качеств "той самой любви" - и всяк, "попавший под подозрение", изгоняется, будь он хоть принц на белом носороге.
То же бывает с потрясениями на работе, в родительской семье, при внезапных бизнес-успехах, неожиданных обманах, катастрофах и стихийных бедствиях. Результат один - мировосприятие искажается, словно в кривом зеркале, а человек пребывает в несчастливом неведении. Пресловутые "венцы безбрачия" и привязчивые неудачи сплошь и рядом имеют эту природу.
Распознать паразитарное воспоминание мудрено: как правило, его работа заметнее со стороны, чем для субъекта-носителя. Причина - нежелание смотреть "в ту сторону". Несмотря на яростное отрицание и ложь самому себе, паразитарное воспоминание для субъекта всегда значимо, порой - на уровне сакрального предмета, что не показывают профанам и не трогают всуе.
И всё же: если вы заметили хроническое невезение в делах или любви, повторяющуюся неприятные события с разными, не связанными меж собой людьми - стоит вспомнить ВСЕ, даже самые не относящиеся к проблеме события, предшествовавшие началу проблем. Признак паразитарного воспоминания - его неохота касаться. По причине тайной сладости или давней боли.
Ну, нашли - и как поступить? Очевидно - перепаковать память. Однако это труднее, чем кажется. Пресловутая "работа над собой" путём обдумывания-передумывания вряд ли возымеет успех, а навороченные психотренинги, помимо длительности и дороговизны, чреваты кучей побочных эффектов, так что лекарство может статься хуже болезни. К тому же, на этом поприще пасётся немало шарлатанов или того хуже - сектантов, и распознать их непросто...
Почему же перетрясти собственную память столь тяжело. Причина проста: что бы уложить архив по-новой, нужно сперва его распаковать - то есть, вспомнить всё, как было. А вот это-то и мудрено - в силу вышеописанного механизма. Память "перекрашивает" события и вместо перепрожития прошлого получается, простите за брутальнось, мастурбация настоящего. Так что же делать? Очевидно, необходим способ заставить память выдавать на-гора воспоминания "как есть", без перекраски. Этакий хак памяти... Найти бы уязвимость в защите, техническое отверстие, чёрный ход в глубины души... Я НАШЁЛ ЕГО - ВСТРЕЧАЙТЕ РУТИРОВАНИЕ РАЗУМА!
Для дела нам потребуется ночь либо поздний вечер, тёмная комната, зеркало размером с книгу крупного формата или больше. Ростовое тоже подойдёт, особенно, если придвинуть к нему вплотную стол (было ростовое - стало половинное!). Берётся стол (любой) - на нём (либо возле него) будет зеркало. Рядом - стул, для вас. На столе, возле зеркала, свеча (или - две, если с одной боязно). Свеча должна быть самая обычная, для подсвечника (НЕ толстая, НЕ фигурная, НЕ тонкая церковная либо тортовая, НЕ "таблетка" для аромоламп: быстро горят или плохо мерцают). Повторяю: ночь, тёмная комната, зеркало, свеча, свечу - зажечь, выпить чашку кофе и рюмку коньяка (если есть трудности с проявлением эмоций) - всё, ловушка для разума готова!
Как это работает? Испив кофей и глядя в зеркало на своё мерцающее в свете свечи отражение, вы принимаетесь вспоминать события, предполагаемо приведшие к паразитарному воспоминанию. Вспоминать с начала до конца, максимально подробно, "от А до Я"! Человеческий разум устроен так, что лгать, глядя в собственное лицо, ему сложно, а мерцание отражения ещё больше затрудняет эту задачу. "Надцать" минут сопротивления и - разум пойман! И, о чудо, память начинает выдавать события в "неперекрашенном" состоянии - и они, перепроживаясь, архивируются заново, иначе, без "кривых линеек".
Перепрожитие прошлого сопровождается катарсисом. Строго говоря, "катарсис" и есть "очищение" в переводе с древнегреческого. В более широком смысле так называются экстремальные состояния сознания с форсированием разума, восприятия и эмоциональных реакций. То ест - вас начнёт плющить, таращить, колбасить и штырить не по-детски. Но это - и есть цель действа, "песнь освобождения", победный крик перерождающейся души. Именно катарсис ломает "кривые линейки"!
Как это будет? Заранее не предскажешь. Может быть смех, слёзы, матюги, ступор, желание что-то разбить. Все эти чувства должны быть явлены в максимальном объёме (то есть: если смех - как у Мефистофеля, если слёзы - то в три ручья, если маты - пусть Нью-Йорк услышит, если разбить - запаситесь старой тарелкой. Если захочется вскочить или побегать по комнате - бегайте, но всё равно возвращайтесь к зеркалу, и так - до изнеможения. Признаки окончания действа: голова падает, ноги не держат, СПАТЬ! И - спите, можно - прямо перед зеркалом.
Катарсис наступает в разные сроки: у кого-то - почти сразу, у кого-то - через час или два. И длится от получаса до полусуток (редко). Если катарсис не наступил - не переживайте: действо до достижения результата можно повторять сколько угодно раз (а после катарсиса - не захочется). Действа над РАЗНЫМИ воспоминаниями должны производиться в разные ночи с хотя бы трёхдневным интервалом, но в принципе, катарсис катарсису не мешает.
В ближайшие три-семь дней после катарсиса вы будете чувствовать себя странно: вас позовёт в дорогу, как перелётную птицу. Необходимо всячески этому потворствовать: в зависимости от настроя и физ.состояния следует предаться приключениям - внезапно сорваться в кино на ближайший фильм, окунуться в книгу, читанную в юности, пойти в лес с палаткой на ночь, развязать и выиграть ядерную войну в игре "Цивилизация", купить безумный наряд и отправиться в ночной клуб, прыгнуть с парашюта, слетать на Луну (как раз в десятидневный отпуск уложитесь!), список можно продолжить...
После пост-катарсис эффекта вы окунаетесь во все прелести освобождения. Отныне "былое и думы" властны над вами не больше, чем пыль на ладонях звёзд! Освободившись от кривых линеек и перепроверив прямые, вы обретаете власть над собственной душой - и она более ни от чего не зависит! Вы сложили слово "вечность" из смеха и слёз - и весь мир плюс новые коньки отныне ваш! Теперь, освободившись от бремени неудач, вы можете искать выгодную работу с упорством насекомого - и найдёте её! Милые дамы, рыдавшие у разбитого сердца, сбросьте боль, возраст и сомнения, устремляясь к новой, яркой, насыщенной жизни. И она будет вашей, потому, что таких, как вы - освободившихся - меньше меньшего: весь мир для вас! Это способ освободится от навязчивых "друзей", мозготрахов - родичей, "микрообщественных" мнений, мешающих догм воспитания, моральных долгов неведомо кому и чему. Это способ перетрясти прошлое целиком и перекрасить его в иные цвета - какие захотите, либо - разные - попеременно. "Кто управляет прошлым - управляет будущим" - дерзайте, и да пребудет с вами Сила!

@темы: КРЕДО, Тайна тайн

---

Об аферистах и интриганах.

Здоровэнькы булы, с вами - Лола Эстебан и сегодня мы продолжим прерванную историю.
Как я уже писала, Небесному Режиссёру до фени человеческие традиции и в постановке своих пьес он руководствуется лишь собственным чутьём. Вот и тогда: согласно всем канонам, счастливая развязка ниспоследовала и вводить новых действующих лиц не место и не время. Но они уже в игре, хотя до времени и скрыты под вуалью. И в назначенный час вуаль спадает.
После Тамаркиного чудесного спасения мы крепко сдружились. Она больше не шарахалась ни от тёти Сони, ни от Малюты, ни от меня, сверх того - частенько приглашала в гости перекинуться в "Джокер" (карточная игра двойной пасьянсной колодой) на троих с Ваней, либо полным столом на шестерых - если придут мой дед, бабушка и Малюта - прочие "Джокер" не жаловали. Чума в то время был влюблён (где и в кого - как-нибудь в другой раз), и потому стал добр и сентементален. Но дела любовные вершились в выходные в Столице - а вечера будней я проводила за карточным столом. Либо - просто на пару с Томой, если всех прочих нет,устали либо заняты. Тамарка обзавелась потомством - очаровательным сынулей, которого пестовало едва ли не всё население сопредельных домов, но более других - Маня, Малютына жена. Обычно в Городе было заведено, что детей растят бабушки-дедушки (даже если родители - под боком). И это - правильно: родители-то сплошь и рядом работают либо деловарят. Но тут вышел сбой: Томкина мать ни за какие коврижки не пожелала переселятся к нам, а Тома, само собою, хотела быть при муже. А посему роль бабушки с удовольствием взяла на себя Маня - женщина на двести процентов и добрый ангел всея дома.
Тамарка здорово изменилась и, как на мой вкус - в лучшую сторону. По-прежнему одетая в белое, она стала краситься - и очень умело. Но главные перемены скравались внутри - и лишь твёрдый взгляд да решительная походка их выдавали. Она нравилась мне! Но я был влюблён - и наши отношения не заходили дальше куртуазии - ко всеобщему удовольствию.
Когда я в очередной раз побывала у Портняги (почти все мои тогдашние прикиды - его работа), он поинтересовался, не связаны ли слухи об Томкином ожерелье с деятельностью известной персоны. Я ответил утвердительно и изложил "Малютыну версию": мол, имел место быть развод на бабки.
- Эх, адрес бы его достать... - мечтательно закатил глаза Портняга.
- Шоферюги? Да пожалуйста!
- Что, правда?
- Ага! Только - зачем тебе, ты что, мстить будешь? У вас, евреев, это вроде не заведено. Хотя в былае дни,если верить библейской истории, ваш брат крепко дрался и никому обид не спускал.
- Да, не спускал! - поднял на меня глаза Портняга. Зрачки его явственно блестели. Мне был прекрасно знаком этот свет - я называл его "чумной огонёк"...
Верный Петька продолжал опустошать почтовый ящик. На всякий случай - а вдруг "шоферюга" напишет ещё чего - лучше выдать Томе в руки, чем, не приведи Господи, письмо случайно попадёт Ване. Он всё ещё был в счастливом неведении, а слухи об ожерелье полагал злобной клеветой.
А шоферюга писал. Сначала - домогался ответа, потом - жаловался на капец с родным ЗИЛом ("ага, отлились кошке еврейские слёзки" - злорадно подумала я), а вскоре и вовсе увял. Но однажды от него вновь пришло письмо. Не Тамарке. И, вскрыв его, мы дружно схватились за головы.
Воистину, прав был мой дед - "Бог видит правду из-под стола!" И если кого хочет отметелить - прежде всего помрачает разум. Так и случилось: "шоферюга" по ошибке вписал Томкин адрес вместо другого - и письмо пришло сперва не по адресу, а потом - к нам на стол. Но предназначалось оно - догадались, кому? ТОМКИНОЙ МАТЕРИ!!! И из него следовало - мамаша в курсе шоферюгиных клеяний, более того - одобряет их, мечтая, что он таки-сумеет вызволить несчастную Тому из "вертепа разбоя и разврата".
Первой моей реакцией была жгучая обида. "Ах, ты ж, свинья неблагодарная! - мысленно выл я. - Томка при любящем муже как сыр в масле катается, да и тебе перепадает изрядно, да в какой школе ты бы столько заработала, стервоза?" Но причитать было некогда - надо спасать положение.
Теперь Петька очищал почтовый ящик и в доме "мамаши из Амстердама". Письма неслись в Статистический центр (контора такая), там эрились ("Эра" - советский аналог ксерокса, только для служебного пользования) и, запечатанные, возвращались в ящик. Пару раз Петька спёр недописанный ответ, пока Томкина мать была в школе. Отэрил и вернул на место - работа - высший класс! В общем, небольшое, но злобное досье на Томкину мать составилось месяца за два.
После совсем уж вопиющего письма ("она - ему", извлечено прямо из ящика отправки путём вскрытия оного) я понял, что дело худо. Тамарка до сих пор в мамаше души не чает... придётся открывать ей глаза.
Родное учреждение как раз не работало (катастрофа с вентиляцией, как-нибудь расскажу эту смешнейшую сагу), и я ни свет ни заря отправился к Томе.
Тома кормила дитя, и сигать через окно я счёл чрезмерно брутальным. Вместо того снял алый шарф, завязал конец узлом и закинул прямо пред Томкины очи.
- А, Чума, заходи! Ты сегодня свободен? Чай, кофе, у меня ром есть!
- Потом ром. Дело у меня. И - прескверное. Как дитё покормишь - побеседуем.
Покормив сына, Тома отнесла его Мане. Я это время просидела в окне, как делала не раз. Но сейчас меня тряс мандраж: шутка ли - сообщить лучшей подруге, что её мать - предательница.
Вскоре Тома вернулась.
- Ну что у тебя?
- Вот, прочти! - я протянул ей папку.
- Что это? - Тамарка удивлённо разглядывала синюшные листы ("Эра" печатала синим чернилом).
- Снова письма. На этот раз - твоей матери.
- Вы опять шпионите? - глаза Тамарки метнули молнии.
- Всё к вашей вящей славе! Прочтите, королева!
- Тоже мне, Лойола на каблуках, - пробурчала Тамарка и углубилась в чтение.
По мере прочитанного лицо её менялось, да так, что я с трудом сдерживал желание вырвать у неё из рук эту мерзость и заключить Томку в объятия. Страсть как хочется - а нельзя. Некоторые чаши следует пить только до дна, а утешать Тамарку придётся всем миром - и Ванька должен быть первым.
- Так это... она? - насилу выдавила из себя Томка.
- Не думаю. Первым к тебе приклеился, несомненно, "срачка-болячка", а когда ты его прокатила - побежал к мамаше - и возымел успех. Потому, что знал, на что давить.
- И она... продаёт меня, как нутрию!!!
- Именно так, прости за цинизм.
- Да ладно, Чума, не извиняйся, это - не обелить. Я поговорю с ней, и уж поверь - не хуже, чем ты умеешь.
- Поговоришь, но - потом, потому, что это - не всё.
Я достала из-за пазухи последний конверт.
- Вот здесь она делится соображениями - кого из нас и как подвести под монастырь. Читай, я отвернусь.
- Это оригинал?
- Конечно. Такие письма доходить не должны.
Она прочла. Лицо её стало серым.
- Господи, она и о Ване, и о Малюте, и о тебе...
- Само собой! Прям-таки классовая ненависть.
- Поверить не могу! - Тамарка тяжело рухнула в кресло. Мама и ... это. Как такое может быть?
- "Не существует непримиримых противоречий, кроме как в верованиях людей" - процитировал я. - "Дюну" помнишь?
- При чём тут "Дюна"...
- Не "Дюна" - высказывание. Твоя мать, не смотря ни на что, считает нас мразью, и ей хоть кол на голове теши - такова её вера! Она и тебя в тот же список занесёт, если ты, конечно, не примешь её спасательство.
- В Амстердам матерью-одиночкой...
- Ага! Зато все простят, поймут и жалеть будут. А вот ром со мной на брудершафт - не простят никогда!
- Наливай! - Тамарка достала "Гавану".
- Знаешь, порой мне кажется, что тот, кто собирал наш мир, прикрутил ножки к крышке - в точности, как пьяный мебельщик, - сказала Тамарка после второй рюмки.
- Давно пришла к такому выводу? - поинтересовалась я.
- Только что. А ты?
- В тринадцать лет - после первой попытки покинуть сей мир.
- Ты пытался кончать с собой?
- Знаешь, это пошло мне на пользу.
- Больше не делай так!
- Только если не будет физической возможности жить. Что ж до любовей-морковей... я слишком многое люблю и еще больше - ненавижу, что бы оставить мир без себя.
- Без Чумы?
- Да. Без заразы.
Она замолчала. А мне, едва ли не впервые, пришло на ум: чем кончится на этот раз моя любовь? И что нужно сделать, дабы она продлилась вечно? И что разрушить? И кого, и как?
Выпили ещё.
- И что теперь? - спросила Тамарка.
- Придётся идти к Иванку - дело касается всех.
- Не смей, Чума, он её убьёт!
- А мы поддержкой заручимся!
Посовещавшись, вы решили начать с Малюты. Он выслушал наш рассказ с невозмутимостью стоика.
- Во сука! - сказал он под конец. - Змею пригрели...
- Как Ваньке сказать?
- Да как всегда - держать и говорить.
Малюта как в воду глядел. Ванька ревел, словно раненый медведь, и рвался в бой - два малютыных брата (ничем не примечательные личности), насилу держали его, заломив руки.
- Как она могла?! Как, объясните?! И - зачем?! Я ж всё для неё делал!! А она - улыбалась!!!
- Стервы и убийцы всегда улыбаются - особливо, когда стрихнин сыплют - невозмутимо парировал Малюта.
- Да я ей вырванные годы устрою!
- Не получиться. Она - Тамаркина мать.
- Кстати... Тома - как? - враз сник Ванька.
- На кухне Тома - у мамы Сони, и Чума при ней. Вдвоём успокоят.
- Это снова он... отличился?
- Да - те же трое. Цени верных людей, Старшой!
Мы, меж тем, стояли за дверью с кухонной стороны.
- Вин завжды такый... - глядя в щель на Ваню, задумчиво изрекла тётя Соня. - Чы, можэ, вы на нього якось подиетэ, бо загарячый вин.
- Та диемо, диемо - и всё без толку - вздохнула Тамара. А я промолчал - потому, что сам был таким. Случись со мной подобное - может, и не орал вовсе - но злость бы затаил не меньшую.
Наконец Ванька успокоился, его отпустили и он потребовал разыскать меня. Само собою, это было легко.
- Что величеству угодно? - картинно расшаркался я.
- Садись уж, принц хренов! - подобно всем байроническим натурам, в чёрный час Ванька признавал лишь юмор висельника. - Ром где оторвал?
- У тебя. Томку отпаивал.
- Молодец. Как она?
- А ты бы как воспринял, продавай тебя родная мать?
- Ну... я ж не девушка, - сморозил Ванька явное непотребство - исключительно от только что пережитого.
- Дубина ты! Предательство от пола не зависит! Как и от родства, кстати. Просто они многие годы жили душа в душу - от того и больно ей. Но это - лишь начало. Главная боль - впереди, когда осознает как следует. Приглядывать за ней надо, Старшой, а то, неровен час, как бы чего не вышло - по себе знаю.
Он поднял на меня глаза - большие и белые.
- Чума, ты думаешь...
- ДА!
...Легко сказать - приглядывай, а как? Постоянного хвоста Тамарка не потерпит, беспрерывных гостеваний - тоже (как и я, она дорожила уединением), да и кто сие осилит - заняты все, время - деньги. А из тех, кто более-менее постоянно околачивались дома (родичи - нутриеводы и шкеты-мелюга), никто всерьёз опасности не воспринял. Сама же Томка снесла удар на удивление легко - что меня и настораживало.
Однако тогда нам было не до рассуждений. Когда Ванька остыл, мы по свежему следу сорвались в Амстердам - в дом возле холма.
Томкина мать была дома. Читала что-то при свете настольной лампы, я аж залюбовался - идиллия. Ну почему зло сплошь и рядом выглядит столь невинно, что сердце готово заплакать от умиления? Ответа на сей жутенький вопрос у меня нет до сих пор.
В двери прошли Тамарка, Ванька и Малюта. Мы с Хлыщём, тётя Соня, и Петька окупировали двор - исключительно безопасности ради, дабы разогнать любопытные уши. Слышимость за окном была недурственна. И мы обратились в слух.
Под напором необоримых доказательств мамаша созналась сразу. Но - лишь в фактах: виновной она себя не считала, заявляя прямо Ваньке в лицо, что он негодяй и её дочери не пара. Как только Вань сдержался - ума не приложу.
Потом Тома попросила оставить её с мамашей наедине. И понеслась настоящая жара: вихрь и град взаимных обвинений, высказанных самым культурным лексиконом. Мне всегда казалось, что образованные люди, если захотят, способны ранить словом куда больнее простого матерщинника. Сейчас я снова убеждался в этой неочевидной истине.
Тамарка вышла от мамаши с гордо поднятой головой и улыбкой на устах. Но взгляд её мне не понравился.
Жуть случилась недели полторы спустя. Прибежала чья-то дочка лет девяти от роду и верещит на весь двор: "Томке плохо, Томке плохо. Я как была, всклокоченная и недокрашенная, устремилась к родным окнам.
...Не раз и не два в тот день вспоминал я - не поверите, кого - оруэлловского Большого Брата. Сей страховидный персонаж был кем угодно - только не дураком. Потому, что "Незнание - сила!" И сила страшенная!
Тамарку спасла вера в сугубую смертоносность снотворных. Меж тем, как в реальности таковые способны вызвать, как максимум - кому лёгкой степени. Что мы, собственно, и узрили.
Но тогда нам было "не до науки". После "скорой", промывания, капельницы и немалой взятки, дабы отмазать Тому от дурки, наступил час облегчения. И мы наперебой принялись поздравлять спотыкающуюся на каждом слове Тамарку. С чудесным воскрешением, наверно...
Рассказала она немного. Будто бы, её мамаша втихаря намылилась ходить к ней в гости, задами через сад к окну её комнаты (меня аж передёрнуло). И за несколько визитов снесла ей крышу...
Спустилась ночь, Тамарка уснула человеческим, а не смертным сном, "чада и домочадцы" разбрелись, и лишь мы с Хлыщом, лягши на пол, заявили, что с места не двинемся. Ванька не протестовал - он сам просидел ночь напролёт, вслушиваясь в дыхание жены: по крайней мере, около трёх, встав "до ветру", я застал его в той же позе, что и ночью. А поутру, подняв нас не свет не заря, он сказал примерно следующее:
- Вы - герои, а я - ваш должник. Но об этом мы поговорим позже. Сейчас, на правах Старшого, с вас требую следующее: не спускать глаз с Томы и Томиной матери, так, что бы она даже до ветру одна не ходила. Можете припахать кого угодно.
- Детей - говорю я. Их - не заподозрят.
- Припахивать малых не заведено, - буркнул Малюта.
- Это - особый случай! - отчеканил Ванька. И, вновь оборотясь к нам, продолжил:
- Берите кого и на что пожелаете, денег не жалейте, просите - и дам. А ты, Чума, в этом деле будешь за старшего.
- Погоны выдашь? - после страшной ночи меня пробивало на смех.
- Да хоть маршальские! А на кой они тебе?
- Ты ж меня в директора ЦРУ произвёл - генеральская должность.
Тут и Ваньку на "хи-хи" пробило. Смотрю на него - и радуюсь: попускает парня.
Потом он враз посерьёзнел:
- Значит так, Чума, я вручаю тебе полный карт-бланш. Ты волен требовать для этого дела любое содействие, любой ресурс, припахивать любого, сговариваться с другими семьями, даже - враждебными, в общем - ради того, что бы вчерашнее не повторилось - ты можешь всё! А если посчитаешь нужным убить эту курву - убей, только меня поставь в известность, ясно?
- Ясно, Старшой!
После милой беседы я зашёл к Томе. Она безучастно смотрела в потолок.
- Там темно, представляешь! Совсем-совсем темно - и ничего нет, - внезапно сказала она. - Чума, ты ведь знал это, правда? Почему не сказал?
- ...Чего делать будем - спрашивает меня Хлыщ после того, как Ванька растворился в тенях..
- За Томой девки приглянут - распорядимся, а мамашу - прессовать! - отвечаю я.
- А это - как?
- В гости зачастим.
- И что?
- Смотри: её мать тебя любит?
- Презирает, курва.
- А меня?
- Скажу - обидишься.
- А Малюту?
- Боится до всрачки!
- Вот мы и станем её навещать. Одновременно или попеременно. "Джокер", добрый чай, культурные беседы, она, между прочим, учитель истории и книжек прочла - как нас трое.
- Культурные беседы, говоришь? - заржал воспламенённый моей мыслью Хлыщ. - с тобой, Чума? Со мной? И - с Малютой?
- Можно ещё тётю Соню подключить.
- Да Томкина мать скосопиздится через неделю, а через месяц - в петлю прыгнет!
- Может - и прыгнет. Либо - возлюбит нас нежною любовью и станет паинькой.
- Шваброй она тебя возлюбит!
- От того лучше ходить вместе, по крайней мере - вначале. И Тому подключим - ей полезно страх перед этой крокодилой преодолеть.
Сказано - сделано. Мы оббивали мамашины пороги - а она не могла выгнать нас взашей: то Тома маячит поодоль, то Ваня, то тётя Соня, то кто из Малютыных братьев либо чьих-то сестёр. Пришлось мамаше "лезть на разговор" и беседовать с нами на самые разные темы. Я, например, проявлял интерес к истории - по большей части, древней. И, разумеется, одевался в самое лучшее - на мой, то есть - на шлюхин вкус. "По совокупности" это угнетало её чрезвычайно.
Поначалу она трепыхалась и норовила жаловаться - Хлыщёвым родакам и моему деду, но, получив причитающуюся дозу мата от всех разом, присмирела, затем, вроде, во вкус вошла, тем самым сняв камень с моей совести: наш метод действий был черезчур похож на стиль ЧК и сталинских "троек". Проверки ради мы попросили зайти к ней "на огонёк" Васю-эрудита. Она жаловалась ему на нас - но не слишком рьяно. Мы сочли это добрым знаком. А зря! Потому что её порода не способна пятятся назад.
Месяц спустя разведка в лице одной симпатичной девахи, что мы пригрели в Амстердаме, доложила: Томкина маман встречается с каким-то хреном. Хахаль? Кто, откуда, чего ждать? Дал ориентировку нашей мелюзге, прикормил амстердамских (через Хлыща, дабы не светится), но дивчина обскакала всех. И спустя пару дней на мой стол легли его ФИО и фото. Малюта пробил его через Эда (парень из стат.бюро) - все тихо охренели...
Но прежде - о чудо-дивчине 16 лет от роду. Её звали Анной, хотя, вне всякого сомнения, она была реинкарнацией Пеппи-Длинный-Чулок. Дочь матери-одиночки, пришлая, без родни, у нас она быстро стала "своей в доску" и получила почётное прозвище Аннушка (та самая, с подсолнечным маслом), а я, пользуясь служебным положением, вытребовал у Ваньки для неё перстень (девкам как бы не положенный). Мы даже трахнулись - и это было круто, особенно если учесть, что она постоянно целовалась с девчонками. Парней стала жаловать позднее... Но вернёмся к хрену-с-горы: им оказался некий Дмитрий Петрович, номенклатурщик - расстрига. И это было - хуже некуда.
Пару слов о том, кто такие номенклатурщики и с чем их едят. Как известно, власть в СССР формально принадлежала народным депутатам, а на деле - партийным функционерам. Но при ближайшем рассмотрении дело обстояло несколько сложнее - власть имела так называемая номенклатура - "партия в партии" (привет Океании, Большому Брату и Джорджу Оруэллу лично!)
Набиралась номенклатура из начальства и представляла собой некий список проверенных людей (клан, бля!). Внутри они делились на классы и специфику (штатские, военные, КГБ - по отдельности) и, по мере подъёма "наверх" они получали кучи бабла, шмотьё за баксы, импортную электронику, закрытые гастрономы с копчёными рябчиками, закрытые больницы, бани, рестораны, дачи, схожие с дворцами и замаскированные под санатории, авто с шофёрами, прислугу, свободу от любого закона, в общем - ВСЁ.
Внутри номенклатуры постоянно кипели интриги, в сравнении с которыми соперничество кланов было сущей пасторалью и блогорастворением воздусей - но для людей "снаружи" номенклатура казалась монолитом - единым и неодолимым, потому, что, несмотря на грызню, они свято блюли правило "рука руку моет".
При всём вышесказанном, (плюс- продажность: глобальная и по мелочам, чем с успехом пользовались кланы), для номенклатурщиков была характерна, не поверите - горячая вера в правоту марксизма-ленинизма. Объяснение этого феномена займёт слишком много строк, посему отсылаю всех шокированных и праздноинтересующихся к классическому роману "1984", а точнее - к "Книге" Эммануэля Голдстейна (которую на самом деле писал мастер двоемыслия товарищ О'Брайен).
Для номенклатуры была характерна ротация кадров или, говоря проще - начальственных персон любили перебрасывать с места на место, дабы они не успевали вростать в управляемый ими социум. По этой причине среди номенклатурщиков процветала вопиющая некомпетентность: легенды о директоре театра - бывшем шефе тюрьмы, что вместо "войдите" говорил "введите" и о совхозном голове, распорядившемся засеять поле манной крупой есть страшная правда! Теперь вы понимаете, от чего СССР гнил на корню? Как по мне - поразительно, что он протянул 70 лет!
Предвижу возражение: а как же космос, оборонка, наука? О, это совсем другая песня! Сии ведомства были устроены по избыточному принципу: несколько конструкторских бюро либо институтов яростно конкурировали между собой, как ныне - западные фирмы - потому и догоняли-обгоняли Запад, хотя, по словам Васи-эрудита, родная партия хронически вставляла им палки в колёса. Но "в народ" эти методы не шли, по городам и сёлам в экономике творился бардак, застой и валяние дурака, ведь паши не паши - а деньги получишь одинаковые! Так зачем, скажите на милость, надрываться?
Выгоняли из номенклатуры редко - и не за "обычные" преступления. Чаще всего - вследствие какого-то запредельного предательства "своих". Человек в этом случае терял все дополнительные права и блага - но сохранял связи и знакомства. Нередко такие оседали в кланах - их принимали с распростёртыми объятиями в качестве "экспертов по лапам и хабарам", иногда деловарили сами (в том же качестве), порой - спивались с горя, но частенько - озлоблялись сверх всякого разумения и посвящали остаток жизни идейному пакостничеству. Они были неумолимы и труднопотопляемы - "власть в целом" нередко покрывала даже своих расстриг.
К этому-то типажу и относился Петрович. В его активе уже значилось немало поганства (ах, да, активной гражданской позиции!). Он портил жизнь окрестным колхозам и совхозам, науськивая на них ревизии, доставал коммунальные службы (которые физически не могли нормально работать ввиду дефицита всего), обожал анонимные доносы, скандалы, суды и газетные пасквили, в общем - был "поганкой пряного посола", весьма опасной ввиду популярности в среде люмпен-пролов. Однако досель нападал он лишь на отдельных граждан и безответные советские организации, с кланами дела не имел - и это давало надежду.
Он жил вблизи оврагов, что разделяют Питер и Амстердам - маленький обшарпанный дом идейного пакостника. Аннушку он знал и быстро раскусил, что она вертится под ногами не зря. Пришлось привлекать нового человека - на удивление культурного парнишку из швейного техникума. Он в свои 18 имел внешность пятнадцатилетнего, обожал костюмы кремового цвета и его звали Лаврентий Павлович. При таком имечке, как вы понимаете, никакие прозвища не нужны.
Лаврушу нашла Аннушка. И он быстро показал себя в деле, подслушав пару разговоров, ведомых Петровичем и Томкиной маман. Робкие надежды на сугубую "любовнось" их встреч развеялись, как дым: "мать-перемать" жаловалась великому кляузнику на нас. И он обещал что-то придумать.!
Тогда я, воспользовавшись Ванькиным карт-бланшем, явился к тёте Соне за деньгами, купил в комиссионке японский диктофон с автореверсом (дорогой, зараза!), зашёл к Эду, попросил достать направленный микрофон у журналюг, заказал у Эрудита переходник с фантомным питанием и вручил всё это Лаврентию. Четыре дня толку не было. А на пятый Лавруша записал полторы кассеты такого разговора, что нашего Старшого вновь пришлось держать. Маман и Петрович сговаривались о стратегии и тактике нашего полного изничтожения.
Скопировав запись, я, тяпнув для храбрости кальвадос, направился к Тамарке.
- Что это у тебя? - спросила она, когда я, едва влезши в окно, попросил магнитофон.
- Смертный приговор - отвечаю. - Визит к "зубастой кумушке", как во времена Конвента. Послушай - сама поймёшь!
Слушает. Меняется в лице. Потом подымает на меня глаза - дикие, как у лисы в силке.
- Это... про нас?
- Да, про всех, и про тебя есть - промотай чуть-чуть.
Тома слушает. Потом валится на кровать и рыдает.
- "Отрезанный ломоть", "У меня нет дочери" - повторяет она.
Я бросаю в окно шарф. Первой заразит Аннушка, за ней - Хлыщ с Лаврентием. Петька остаётся на шухере снаружи - я вижу лишь его руку, бросающую шарф обратно. Мы тихо садимся рядом. Спустя минут пять Тома замечает, что нас прибыло.
- Кто ещё слышал это? - тихо спрашивает она.
- Все. Я не мог поступить иначе.
Час спустя большой совет был в сборе - даже мои родные и Эрудит, обычно державшиеся особняком от кланового ядра, пришли думу думать. В общем-то, всё было ясно без лишних слов - следует напугать обоих заговорщиков до потери пульса, а если не поможет - идти до конца: иного выхода нам не оставили. Лишь Ванька обрадовал общественность - с помощью каких-то маловнятных концов ему узнали, из-за чего, собственно, полетел из номенклатуры Петрович. Оказывается, он с перепугу сдал с потрохами коллег во время какой-то ревизии, хотя мог запросто поиграть в молчанку. Потому его подставили на чужом воровстве (номенклатурщики крадут так - нам и не снилось!), он загремел под суд, выкрутился, но навсегда слетел сверху и бежал с Волги в наши края, опасаясь ещё одной расправы.
- Так он - молодец против овец! - обрадовался Малюта. - Ха, это упрощает дело!
Неделю спустя Малюта вовсю хвастал, как обломал "поганку пряного посола". Хватило двух "разговоров по душам" и одного купания в Карпьем ручье, что бы Петрович понял, что жизнь его не стоит ломаного гроша и даже самые прожжённые газетчики с того света ещё никого не извлекли. В общем, гад зассал. И честно сообщил о том мамаше (Лаврентий Павлыч приглядел и записал - слава теплу и открытым окнам!)
Клан праздновал победу - даже Тамарка повеселела. Но в разгар веселухи Ванька отозвал меня в сторону и сказал:
- Эта змея вряд ли утихла. Чума, с тебя всё началось - тебе и завершать. Сделай так, что бы она увяла! Любым способом!
- Будет исполнено, Старшой!
На этом я прерываюсь ввиду позднего времени. С вами была Лола Эстебан. До новых встреч!

@темы: Лола Эстебан, Мы были!, Трансвестизм, Творчество

---

Кум королю

Добрый вечер, с вами снова Лола Эстебан, продолжаем предаваться воспоминаниям. В последнее время я всё чаще ловлю себя на мысли, что занимаюсь чем-то вроде некромантии - воскрешаю целый мир, мир любви и юности моей, ныне не только разрушенный, но и забытый. Мне плохо в "здесь и сейчас" по множеству причин, которые давно лень перечислять. Проще и благороднее оседлать машину времени и отправиться туда, где тебя никто не догонит, по дорогам, ныне ведомым лишь мне, навстречу настоящей, а не нынешней жизни. Но сегодня я приглашаю вас с собой. Бензеля раскручены, рычаг ввинчен, машина дрожит, как возлюбленный в ожидании прикосновения, ВРЕМЯ - НАЗАД! Итак, мы остановились на Ванькиной свадьбе и внезапной для всех смерти деда Васыля. Смерть эта (как, наверно, и все события подобного рода), имела самые трагические последствия, как для вдовы (она запила с горя), так и для клана. Нет, "бояре со дворянами" не передрались за "место на бочке". Произошло иное и не менее неприятное - нас накрыла анархия.
Чтобы было понятно "откуда ноги растут" - пару слов о том, зачем вообще нужен клан. Как вы, наверно, помните, дело происходило при Союзе, а тогда ВСЯ частно-предпринимательская деятельность находилась под запретом (за нарушение коего тотчас "светила" тюрьма). Меж тем, зарплата инженера составляла 120 рублей при цене на пиво - 45 копеек, на джинсы - 200 рублей, магнитофон средней паршивости стоил 160-300, машина "Запорожец" - 4500, "Жигули" - 7700, дом - от 3 до10 тысяч. Впрочем, одними деньгами не отделаешься - товар, прежде всего, нужно "достать". Иначе - играй по правилам: четыре сорта колбасы в "Гастрономе" - чудо, одежда в "Универмаге" такова, что даже покойника обряжать стыдно, мебели нету вовсе, а в очереди за авто люди стоят годами. Пойти на базар либо к спекулянту? А "где деньги, Зин?"
Конечно, партноменклатура жила иначе: и бабки иного порядка, и магазины другие (так называемые спецраспределители, недоступные для простого люда) и гос.автомобили, элит.квартиры, супер-дачи - однако, помимо лютых интриг даже внизу аппарата КПСС и узости места "наверху", этот путь имел свои недостатки: большинство благ, раздаваемых номенклатурщикам, были казённые и, если человек "выходил из игры" - безжалостно отбирались. Ну и как так жить?
Понятное дело, народ изгалялся: пёр и продавал с родных заводов, фабрик и воинских частей всё, что плохо лежит, мухлевал, спекулировал дефицитом (а дефицитом были все товары разом) и, конечно же, занимался частным бизнесом. Цветоводством, например. Это было разрешено, но - невыгодно, если вести дела по закону (те-е - с налогами). Чуть легче свиноводство - выгодно даже на законных основаниях, но где, скажите на милость, раздобывать корма? В магазине? На базаре? В колхозе? Не смешите мои тапочки! Только - краденые, либо - корми хлебом, коий не отпускают больше трёх буханок в одни руки...
Доходило до анекдота: нутрий, скажем, выращивать было разрешено, а вот выделывать их мех и шить шапки - нет. То же - с кроликами. А норок, песцов и соболей разводить и вовсе нельзя - гос.монополия.
Кроме того, существовали и вовсе криминальные способы заработка: самогоноварение, производство фальшивого мёда, фальшивой чёрной и красной икры, фальшивого снадобья "мумиё", настоящих лекарств, почти настоящих джинсов, проституция, наконец! Народ баловался - но под постоянной угрозой суда.
Вот мы и пришли к потребности в клане. КЛАН НЕОБХОДИМ ДЛЯ КООРДИНАЦИИ НЕЗАКОННЫХ ПРОМЫСЛОВ, КОРРУМПИРОВАНИЯ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ И УСТАНОВЛЕНИЯ В ПРЕДЕЛАХ СВОЕГО ВЛИЯНИЯ НОРМАЛЬНЫХ ТОВАРНО-ДЕНЕЖНЫХ ОТНОШЕНИЙ. Как и любая мафия. Мы были мафиозами поневоле - среди абсурда загнивающего коммунизма, ради счастливого бытия - своего и ближних. Что интересно: кланы старого образца достойны именоваться мафией куда больше, чем нынешние продажные казнокрады. У кланов была семейственнось и братство, праздники и ритуалы, круговая порука, всамделешняя омерта (обет молчания), кодекс чести (получше нынешних "общечеловеческих ценностей"!), а главное - клановая мораль, первая и единственная заповедь коей гласила: "Ты волен делать всё, что вздумается и будешь всегда прав - пока ты верен клану и, по возможности, чтишь обычай!". Чудачества клан прощает, а то и приветствует (если хорошо подашь), измену - нет! В общем, Чума чувствовал себя в клане, как рыба в воде, полностью разделяя его "модус вивенди" и без опаски предаваясь любимому хобби, по крайней мере - в пределах родного города.
Но, "вернёмся к нашим баранам". Зачем клану сильный лидер? Чтобы управлять всей этой архисложной махиной, сводить нужных людей, брать с них деньги, раздавать деньги верным людям, давать взятки милиции и ОБХСС, теснить в конкурентной борьбе враждебные кланы, договариваться с дружественными,гасить внутренние конфликты (по большей части - зряшные), решать внешние проблемы (по большей части - серьёзные) - и ещё куча дел. Конечно, у любого "крёстного отца" были помощники самого разного калибра и специфики - но без короля наступает бардак.
Он и наступил. Кто только не пытался "занять бочку" и Малюта и Васылёва вдова и даже "дядя Вася - эрудит", хотя ему, персональному пенсионеру и мастеру на все руки, сие было как пятое колесо в телеге. Анархия и упадок "малой родины" продолжались осень, зиму и часть весны - пока наш Ваня - сын Малюты и внук Васыля, словом и делом доказал своё право на трон. И за ним пошли, несмотря на сугубую молодость. Пошли едва ли не охотнее, чем за Васылём - Ванькина харизма расцвела, как сад по весне. А Чума, к своему удивлению, оказался кумом королю.
Поначалу никаких особых обязанностей у меня не было, да и не до того было. Родное средне-специальное учебное заведение, при всех его восхитительных достоинствах, имело одну червоточину: преподы норовили брать взятки "по прогрессиву" - раз от раза больше, а не хочешь платить - учись либо вылетай! Такой расклад чувствительно уязвлял мою чумовую гордыню, но, поразмыслив малёхо, я выбрал учится, а это требовало времени и сил.
Потом, на работе в больнице, я всласть навёрстывал прежние экономически-несостоятельные года (фарцовка по мелочам - не в счёт, всё уходило на прикид и дискотеки), за счёт "хабаров" и посильной помощи клану в коррумпировании родного лечебного учреждения. Для клана это были мелочи, но мне, как "особе, приближённой к трону", старались благоприятствовать - с сугубой выгодой для моего подросшего кошелька. Смекнув, что даёт новый статус, я стал постепенно наглеть в стремлении нарубить монет - и мне многое сходило с рук, но это - другая история.
В общем, Ванька - на бочке, я в свободное от учёбы и блядок время - при нём - идиллия! Но однажды в воздухе запахло грозой, и с совсем неожиданной стороны - от Тамарки. Молодая королева внезапно загрустила, аки царевна-Несмеяна, а Хлыщ (тоже всё свободное время блядивший в Киеве), однажды сообщил мне, что видел в её руках какие-то письма.
Письма? Это было тревожно! Потому, что писать Тамарке решительно некому: вся родня - за горой, в получасе быстрой ходьбы, ну не умерший отец ей с того света пишет! Сопоставив письма и грусть, мы с Хлыщём решили вмешаться.
Увы, шпион из Хлыща оказался никакой (наверно, потому, что в этом ремесле важнее слушать, чем языком патякать). Пришлось включать в заговор третьего человека, Петеньку - юное дарование тринадцати лет от роду. Принеся страшные клятвы молчания и введённый в курс дела, он радостно согласился.
Вскоре на мой стол легло вытащенное из почтового ящика письмо, адресованное Тамарке, а Хлыщ, явив недюжинный талант прелюстратора, аккуратно его вскрыл. Наши худшие подозрения подтвердились: письмо пришло от некоего Виталия - охломона-шоферюги и первой Тамаркиной любви. Ныне он обретался в сопредельном городе, напрашивался в любовники и, судя по тексту, Тамарка повелась! Конец света!!!
Первым нашим побуждением было ломится Тамарке в окно несмотря на поздний час. Но вскоре мы сообразили, что Тамарка спит в Ванькиных объятиях, и если их разбудить - ниспоследует пренеприятнейшая супружеская сцена. Посему письмо было запечатано, возвращено в ящик, а Петьке - велено не спускать с Тамарки глаз.
Воскресенье. Я (не иначе - по наущению вышних сил), продрал глаза не свет - не заря и решил остаться дома, влезть на крышу сарая и всласть почитать под музыку (в переодетом, разумеется, виде). Прибегает Петька и шепчет: "Тамарка пишет!".
Путь от сарая до Томкиного окна занял три минуты. Окно, ввиду тёплого утра, открыто настежь. Залажу. Сажусь в проёме, оперевшись спиной о раму. Моя фигура существенно заслоняет свет, но Тамарке - пофиг. Склонившись над столом, она одержимо заполняет мелким почерком четвёртый или пятый тетрадный лист. Я засмотрелся на неё: высокая, стройная, в неизменном белом платье, светлые волосы прихотливо уложены, позади - белая стена, она - белая на белом, моя тень ласкает её подол. для полноты антуража не хватает лишь массивного распятья на стене: Испания, Бразилия либо - Аргентина, ей-ей!
А она, меж тем, меня в упор не замечает. И, похоже, завершает послание. Точно - сворачивает и кладёт в конверт. Оглянется на ясен-свет за окном или так выйдет? Проверять сие рискованно, и я стучу перстнем о каблук. Она оборачивается, как ужаленная.
- Чума, ты?
- Нет, только моя тень.
- Что ты здесь делаешь?
- Тебя спасаю. От себя самой. Ты подашь мне руку, а то внизу сервиз хрупкий?
Она попыталась спрятать письмо, но не успела. Конверт оказался в моей руке.
- Отдай!
- Ещё чего. Я ближним смерть не отдаю!
- Ты... знаешь?
- Само собой, иначе б не припёрся в такую рань.
- Откуда?
- Да так, грамоте обучен.
- Ты... читал переписку?
- Пока - не всю. Надеюсь на твоё содействие.
Вместо ответа она залепила мне пощёчину - аж искры из глаз. Я и не знал,что рука Тамарки столь тяжела.
- Ляпас есть стандартная благодарность за хорошо проделанную работу, - ухмыляюсь я.
Она бросилась к кровати, я - за ней.
- Уйди, патлы вырву!
- Хрена! Ничего ты мне не сделаешь!
- А ты мне - да, правда? И что же, синьорита шпионка? К Ване побежишь или отдаться заставишь?
Тут я как стоял - так и сел на пол.
- Тома, ты чего? Это же я. Чума, твой друг!
Она смотрит на меня, и в глазах - жгучее недоверие.
- Послушай, да какая муха тебя укусила? Разве я хоть когда-нибудь вредил тебе?
- Тогда зачем ты здесь - глухо спрашивает она.
- Тебя выручать, дурило! Разрулить вдвоём этот трабл, пока Ванька не допёр.
- Ты... правда?
- Да что это с тобой! - ору я. - За что?!!
И тут она начинает реветь в три ручья и падает лицом мне на колени. А я сижу, дурак-дураком и нихрена не понимаю.
- Рассказывай! - говорю я, приподнимая Тамарку за плечи. И она начинает...
Мама родна, что она навыдумывала! И даже не она, а её мамаша! Что мы - сущие звери, сплошь разбойники и едва ли не режем младенцев на ужин! Она подозревала каждого из нас во всех смертных грехах, а более всего - собственного мужа.
- Он всё время куда-то уходит, возле него крутятся разные люди, говорят на непонятном жаргоне, что-то замышляют.
- Объясняю: они замышляют раздобыть корм для нутрий - да подешевле, толкнуть казённый бензин - да подороже, выторговать места на базаре - да покруче, дать взятку - да с пользою, поделить выручку - да поровну. Ванька строит их всех, понимаешь! Чтобы они помогали друг другу, а не мешали!
- А ночами он пропадает тоже с нутриями?
- Да нет, с охломонами всякими. Видишь ли, это у нас тут всё на мази, а есть и другие места, не столь кайфные. И дела там делают мрачно, прячась, не доверяя никому. Приходится Ване, на правах старшего, и с номенклатурщиками на дачах ихних и ещё где бывать - таким, если пригласят, не откажешь. Я в эти дела не лезу - но представление имею...
- Девочек там много?
- Много. Думаю, что и мальчики есть. Да только Ванька тебя любит, тебя - единственную и неповторимую, и все бл*ди ему до фени!
- Правда?
- Конечно! Это я шляюсь, он - нет.
- А - с тобой?
- Че-его?
- Ну, вы же дружите... давно.
- Ну, во-первых - не очень давно, а во-вторых, представляешь, только дружим. Я вообще в шоке, что ты сомневалась. До сих пор отойти не могу - мне - и не доверяла!
- И, как выяснилось, не зря.
- Ты - о письмах?
- И о них - тоже.
- Ночь на горе?
- Ты едва не принудил меня. Тебе не стыдно?
- После этого - нет! - я помахал письмом. - то была прививка. Не будь её - полагаю, ты бы уже сбёгла от законного мужа.
- Прививка Чумы?
- Да, прививка Чумы от Холеры - твоего дружка-шоферюги.
- Не смей его так называть!
- А почему? По-моему, в самую точку: Срачка-Болячка.
- Он не заслужил таких слов!
- А чего заслужил?
- Другого...
- Да? А хочешь, я за тебя расскажу!
Я встал, одёрнул кожаную "мини", поправил кружева, пришедшие в небрежение от Томкиных рук, сел в кресло (деревянное, резное, на заказ делано), закинул ногу на ногу и начал:
- Держу пари, первое письмо содержало жалобы на какие-то проблемы и малую толику воспоминаний о прекрасных школьных годах (Тома с охломоном учились в другой школе, нежели я, там реально было всё о'кей, что некогда вызывало мою лютую зависть). Далее, когда ты вдоволь измучилась переживаниями о его нелёгкой судьбе, ниспоследовало другое письмо - с второй дозой воспоминаний - побольше.
Тамарка как в рот воды набрала.
- Третье письмо содержало стихи - те, что он писал в школе. Только их, заметь - ни одного нового! В четвёртом он признался в тоске по тебе и предложил встречу.
- Ты таки-вскрыл все письма!
- Вовсе нет, лишь пятое - в нём содержался конспект предыдущей бни, включая твоё нежное послание, и нижайшая просьба снизойти до встречи на комфортабельном сиденье его ЗИЛа.
Она вновь попыталась залепить мне пощёчину. Я увернулся.
- Но даже если бы я его не читал - не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы восстановить цепочку. Это стандартно, Тома, для всех альфонсов мира!
- Для кого?
- Для проститутов!
Третья пощёчина таки-попала в цель.
- Может, хватит добавлять мне румян! - ощерился я. - Пора признать правду во всём её безобразии! Тебя хотели использовать, Тома, извини за мой русский, "в две дырки сразу" - передок и кошелёк. Причём кошелёк - превалировал!
Пришлось вскочить, уклоняясь от Томкиной руки.
- Ты в курсе, сколько это стоит? - я обвёл рукой комнату. - Сотни три инженерских зарплат! А сколько у тебя бабла на руках прямо зараз? Триста? Четыреста? Пятьсот? А у него, несмотря на шофёрство, такое бывает только в сладких снах после поллюции! Небось, он тебе жаловался, мол, никто не любит? Так вот, это - сущая правда! Его не за что любить: ни кожи, ни рожи, ни денег, ни весёлого нрава - одна тоска зелёная. К тому же, живёт он городе-хуже-некуда: кланы отсутствуют, начальства - дохрена, сплошной термоядерный Совок! Девочки - либо забулдыжницы, либо - с номенклатурными запросами, дают только потёртые вдовушки - вот он и возжелал - тебя, сердобольную, что б любила за красивые глаза, ещё и финанс поправила - мол, с Ваньки не убудет. А если втюришься ты, как кошка, и к нему сбежишь - он тебя вскорости бросит, потому, что Ванька ваше счастьишко оплачивать не станет! Он уже не раз так делал - спроси Сергейку - Портнягу либо его жену!
- Так это был... он? - Тамарка подняла на меня круглые от ужаса глаза.
- А то кто же?
- Почему я не знала?
- Потому, что Серёженька стыдлив, аки красна девица, и ему тяжко признать, что кто-то однажды вставил болт в его еврейское счастье. Не веришь? Айда к нему, он сейчас на машинке строчит!
- Не надо, верю...
- А если веришь - признай, что Ванька - не Портняга, от измены твоей с катушек рухнет и будет драма "Отелло".
Тамарка потерянно молчит, а мне от моральной победы, представляете - тошно! Жаль её - и всё тут! Чувствует себя здесь, как птица в клетке - а тут ещё такой облом.
- Может, он, того, влюбился по молодости?
- Ага, в даму лет на двадцать старше себя! "Любви все возрасты покорны!" - пропел я ломаным басом.
- Чума, имей совесть!
- Имею. От того и здесь.
Говорю с ней, а у самого на душе кошки скребутся. Не хватает в Тамарке чего-то. А чего? Блин, не уразумею.
- Послушай, ну не все такие, как ты, - жалобно молвит она. - Любовь правда бывает. И у самых отпетых - тоже.
- По себе знаю, представляешь! Но это, поверь, не тот случай.
Тамарка вперила в меня глаза, полные мольбы А я наконец допёр, чего в Томе не хватает - словно щёлкнуло в голове что-то.
- Он тебя о помощи просил. В четвёртом письме, правда? И ты оказала её. Подвески, королева!
Ожерелья - вот чего не хватало на Тамаркиной шее. Тоненького такого колье с брыликами - Ванькиного подарка ко дню рождения.
Тамарка так и рухнула навзничь - античная трагика, ей-ей!
- За сколько сдала?
- Две с половиной.
- Надули тебя, оно четыре стоит.
- Не знала...
- Чем он обосновал?
- ЗИЛ разбил. Начисто!
- Враки! Поитересуйся у дяди Васи, во сколько такое влетает. И, кстати - на чём он тогда к тебе ехать мылился?
Только теперь до неё дошло. И три ручья слёз вновь оросили мои колени.
- Спаси меня, Чума!
- Теперь это сложнее.
- Почему?
- Как Ваньке с колье объяснишь?
- Потеряла.
- Не конает. Ты его в городе сдала? Где?
- У себя, в смысле - у старых соседей.
- С ума сошла! Они все браку вашему насмерть завидуют!! Тебя съедят!!! Давно сдала?
- Позавчера.
Смекаю: позавчера - значит, в пятницу. И деньги перевела тотчас. Почему её вчера не спалили? Ах, да, Ваньки дома не было. А приходил кто? Точно - приходил, когда я в столицу мылился - думал, по делам...
- Значит так: они будут здесь с минуты на минуту - зуб даю!
- И что делать?
- Кричать "спасите, помогите!" Кто, кроме Ваньки, дома из наших?
- Его нет. Не приехал.
- Слава яйцам! Кто ещё?
- Тётя Соня.
- Васылёва жена? Отлично.
- Я её боюсь.
- А она тебя любит. С первого дня. Это у неё язык ругачий - и немудрено: единственная из всех Васыля строила. Быстро к ней и выложим, как на духу!
Разумеется, мы нашли её на кухне. Стоя возле печи, озаряемая угольным пламенем, она напоминала грозное плутоническое божество. На скрип двери она обернулась.
- Ти б выщи пидбори вдив, щэ трохи - й стелю проб'еш! - приветствовала она меня (для не-украиноговорящих: ты б одел каблуки выше, ещё немного - и потолок пробьёшь).
- Выщых не дистав - отвечаю - Не знаетэ, дэ таки е?
- Тёть Соня, у нас дело к вам, - это уже Тамарка. Молодец, расхрабрилась.
- Слухаю! - улыбается Соня Васыливна.
И мы выкладываем всё под чистую - Тамарка даже не плачет. Молодец, твоё величество!
- Ой, дитонька, що ж ти скоила - запричитала Соня. - Та ничого, здолаемо пройдысвита! Зараз я сына поклычу - пидготуемося!
Тамарка вцепилась в мою руку - Малюта-старший стремал её больше всех.
Малюте Соня сообщила сильно урезанную легенду: Тому развели, давя на жалость, а теперь клятые соседи-завистники из Амстердама хотять развалять Ванин брак, обвинив Тому в измене.
- От бля! - выругался Малюта. Брылики да жалость - дело житейское, самого не раз разводили. И клевета - ерунда, как пишут в умных книгах: "Жена Цезаря - вне подозрений". Вот только Ванька - он не в меня пошёл, а в прадеда, камикадзе бешенный. Придётся окоротить гадов любой ценой!
Соня кликнула Хлыща и Петьку - как и следовало ожидать, они прохлаждались на веранде после подслушивания нашей беседы. В том, что они заняли место под окном, как только моя фигура перестала маячить в проёме, я был уверен - но Томе не сказал.
- Не дрейфь, донна Анна! - радостно - приветствовал Тому Хлыщ. По лицу её было видно - лишь присутствие Малюты спасло Хлыща от расправы.
Тем временем Соня возгласила:
- Хто крав лыста?
- Он - Хлыщ указал на Петьку.
- Гэрой. Цяцьку вкрасты зможэш?
- Ожерелье?
- Эге ж.
- Да его из рук не выпустят!
- Выпустять. Цэ вжэ моя справа. Значыть, так: ты, сынку (она указала на Малюту), йдэш до веранды цю мерзоту зустричать. Як прыйдуть - затрымай йих та розбый стакана, я почую. Вы (рука очертила Хлыща, Тамарку и меня) покы тут будьтэ - потим сховаю. А ты (палец упёрся в Петеньку) пры мени зистаешся, зрозумив.
- Ага - выдохнул Петька.
- А колы так - до справы!
Как известно, самое тяжкое дело на свете - ждать. Сев за стол и вперившись взглядом в печную топку, я в тысячный раз прокручивал в голове - как это могла Тамарка так облажаться? Казалось бы - ей не в диковинку подобные истории, это - часть городской жизни, я на них вырос. Да, кланы такого не одобряют. Как и, например, мордобоя. Но торговки частенько сводят счёты на кулаках, а завистливые соседи, злые мамаши и покинутые женихи сплошь и рядом проявляют византийское коварство, дабы расстроить нежеланный брак. В ход идут подкуп и слежка, подмётные письма и краденые вещи, нарочитые соблазнения и дурман на перваче - в общем - всё, что способен измыслить человек. Порой мне казалось, что Дюма-отец некоторое время жил в Городе и именно здесь разрабатывал свои сюжеты. В сравнении с некоторыми легендарными интригами то, во что вляпалась Тома, было сугубой банальщиной. Как она могла попасться, умная ведь, пообразованней меня?
Да, она - идеалистка, а я что - нет? Или Малюта, с его нежной любовью к историческим романам? Да и тётя Соня не так проста, как кажется. В чём загвоздка?
Ответ пришёл сам собою - и стал для меня едва ли не открытием. Загвоздка - в двоемыслии: владеет им человек или нет. Термин сей, после прочтения романа "1984" в 1984-м году (как это удалось - тема отдельной саги), был мне хорошо знаком. "Учитывать действительность, которую отрицаешь" - вот его смысл, суть и водораздел между практичными идеалистами (либо - циниками - кому что в кайф) и идеалистами бесбашенными. Томкина мать научила дочь всегда следовать идеалу, плюя на реальность - за что Томка и страдает.
- Выпить чего есть? - спрашиваю я.
- Чай чы каву? - говорит Соня. Наливку не предлагает - недавно завязала с выпивкой и борется за трезвость во всём мире.
- Чай. Кофе я с утра упился.
Достаёт коробочку, запаривает в здоровенной чашке. Чай - зелёный, а на коробке - иероглифы. Ух ты!
- Хорошо живёшь, королева! - подмигивая Тамарке, говорю я. Чай стынет на столе. Увы, после некоторых событий горячее - не для меня.
Вдали прозвучал звон стекла.
- Прыйшлы, ховайтесь! - заторопилась тетя Соня, открывая нам дверь в кладовку. - Тут всэ выдно й чуты - сам Васыль робыв.
Я мысленно присвиснул - об этом наблюдательном пункте мне известно не было. Интересно, сколько их ещё в доме Задорожних?
Обзор через щель был восхитителен, а акустика - просто улёт! Из-за неё я пришёл к выводу, что не дед Васыль строил это великолепие, а "дядя Вася-эрудит" - здесь явно чувствовалась рука Мастера. Меж тем тётя Соня времени не теряла - открыла шкаф, достала какие-то бутылки, залезла рукою за сундук и извлекла... обрез и патроны!
- Ой, плыгаты будеш, як зайчык - приговаривала она, заряжая стволы. Обрез ушёл под стол, тётя Соня выпрямилась и улыбнулась, а минутой позже в дверь вошёл мужичонка невзрачной внешности в потёртом пиджаке.
- З чым прийшли? - спрашивает Соня.
- Дело есть! - значительно говорит мужичонка, без приглашения валясь на стул.
- Важлывэ?
- Чрезвычайно! - и тут я вспоминаю, где его видел. Он пару лет в нашей школе преподавал, обществоведение, кажись, запомнился мразью, показным коммунистом и реальным взяточником. Ах ты ж, тварь! Эх, мне бы обрез, да с этой позиции...
- Чрезвычайных не трэба. По чоловику сльозы не просохлы. К сыну йды!
- Он мне не верит.
- А дуже трэба?
- Да, и - вам, а не мне. Как матери!
- Гаразд, пэрэконав. Тилькы, чур, спершу выпый зи мною - за упокой души Васыля Павлыча.
Она повернулась к полкам, закрыв их от мужичка спиной. Но нам-то было прекравно видно, как она наливает два бокала из РАЗНЫХ бутылок. Одинаковых бокала! И цвет напитков - не отличишь. Ай да тётя Соня, ни дать, ни взять - цезарь Борджиа в платье!
Выпили. Помолчали для порядку. И только пришелец попытался рот открыть - произошло событие, едва не сорвавшее операцию. В кладовке втроём было тесно, я, шаря впотьмах, где б опереться, случайно нажал кулаком на Хлыщёво причинное место, а сволота - Хлыщь, вместо того, чтобы помочь, залез мне под юбку. Это заметила Тамарка - и как даст Хлыщу кулаком в живот - тот охнул и осел.
- Чего это у вас? - сприсил мужик, косясь на кладовку.
- Та пацюкы шалять - нашлась Соня.
- И что, много их?
- Мабуть, багато, та цэ добрэ - бо дэ свыни - там и пацюкы. Выпьеш щэ?
- За свиней?
- Та ни, за пацюкив, из свиньмы й так всэ добрэ.
Выпили, закусили домашней колбосой, мужик стал додалбываться - как случилось, что Тамарка продала ему ожерелье, которое, как он доподлинно знает, подарил ей муж на день рождения. Всё ли в порядке в их браке и нет ли крамолы какой, а то общественность волнуется. Тётя Соня слушает молча и подливает ещё.
- Покаж цяцьку! - наконец, говорит она.
Мужик достаёт ожерелье из кармана.
- Нэ пам'ятаю. Може, була така, а може й ни...
- А Тамару позвать можно?
- Пишла вона, скоро вэрнэтся. Выпый зи мною щэ - доша болыть.
Они пьют. Ожерелье лежит на столе. Мужик заметно косеет. Соня с чувством рассказывает, каким чудесным человеком был дид Васыль Павлыч. Мужик заслушался. Из-под стола высовывается Петькина голова. Ожерелья нет! А Петькин зад на миг заслоняет собою открытую дверь. Ай да Петька, во даёт!
За моей спиной неслышно открывается ещё одна дверца. В проёме - Малюта с ожерельем.
- Одевай и айда со мной! - шепчет он.
Минуту спустя Тамара входит на кухню, лучезарно улыбаясь.
- Я здесь, мама!
- Ага, Томочка, а мы тебя заждались - взвивается мужик.
- Что стряслось? - притворно недоумевает Тамарка ("Растёт девка" - шепчет Хлыщь. "Вся - в меня" - отвечаю я).
И тут мужик видит брылики на Томе. Зырк на стол - а там пусто.
- Где цяцька? - грозно вопрошает он у тёти Сони.
- Яка цяцька? - натурально недоумевает она.
- Вот это ожерелье! - палец мужика едва не встряёт в Тамаркину шею.
- Что с вами, Игорь? - спрашивает Тома как ни в чём ни бывало.
- Ожерелье! Вы продали его мне!
- Да что вы пили?
- Я - ничего, а вот вы - воровка!
- Немедленно извинитесь и объясните,что происходит!
- Та вин з ранку нэ в соби! - перехватывает инициативу Соня. - припэрся й ну шкандалыты - де цяцька, що ты йии йому продала? Я кажу - цяцька пры неи - диждэшся - побочыш, а вин тилькы в бийку нэ лизэ!
- Да вы что, в игры играть вздумали! Я за него две с половиной отдал! - и тянет лапу к Тамаркиной шее. Тома уворачивается и - в двери. Распахивает, а на пороге - Малюта. С топором.
- Слыш ты, иди отсюда! - говорит он. - А нето здесь и ляжешь. Я за счастье сына свободы не пожалею.
Мужик оборачивается - а у полок - тётя Соня. С обрезом.
- Тут заячый дриб - говорит она. - Вбыты не вб'е, алэ боляче будэ - як у пэкли!
Мужик кидается в окно. Оно закрыто. Оборачивается. Меняется в лице. И вдруг начинает выть и кататься по полу. Малюта молча берёт его за шиворот и пинками гонит из кухни. Вой продолжается и на улице.
- Тёть Сонь, а что это? - спрашиваю я, выбравшись из кладовки. - Ну, в бутылке?
- Зилля такэ. Полохлывэ. Тэпер його довгэнько штыряты будэ, а вси скажуть - напывся.
- Ух ты! А из чего оно?
- Цэ сэкрэт, нэ скажу. А тоби, Чума - особлыво, бо ты йим всэ мисто пэрэвэрнэш, й нэ брэшы - знаю я тэбэ.
Вернулся Малюта.
- Всё, прогнал, драпает, что заяц!
- Цэ добрэ
- Надо бы, того, деньги ему вернуть - вором я сроду не был.
- Ни, тилькы половыну.
- Почему?
- За прыйом! - криво улыбается тётя Соня и Малюта враз сникает.
Как только страсти улеглись, Тамарка устроила нам форменное награждение. Петька получил перстень. В тринадцать лет! (Маленькая этнографическая справка - перстни есть предмет гордости молодёжи и старших, шкетам (малолеткам) они не полагаются, а посему, нося "гайки" в нежном возрасте, я была самозванцем - но шутам многое дозволено.)
Хлыщь получил роскошную заколка для галстука, а я - серьги.
- Нравятся? - спрашивает Тамарка.
- Такие хорошо крутить - тебе удобно будет - говорю.
- Шут гороховый!
Уходим. Тамарка машет мне из окна.
- Чума, вернись!
Залажу в окно снова. Тамарка роется в шкафу.
- Вот! - говорит она, протягивая алый газовый шарф. - Благословляю на все грядущие чумования!
- Красивый!
- И со значением. Слыхал легенду о Деве Чумы?
- Нет. Расскажи!
- Средневековая страшилка. Мол, чума имеет воплощение - женщину с красным шарфом. Его она закидывает в окно тем, к кому придёт.
- Понял. Надо разжиьтся лентами, такую красу швырять не намерен.
Наклонился. Она повязала шарф мне на шею.
- Что сделать для вас, о королева! - восклицаю я.
- Новые серьги одень! А теперь - потерпи немного, я их покручу.
...Тут в нормальных пьесах наступает финал, но Небесный Режиссёр - заядлый постмодернист и канонов не приемлет. История имела продолжение, но об этом - в следующий раз. С вами была Лола Эстебан. До новых встреч!

@темы: Лола Эстебан, Мы были!, Трансвестизм, Творчество

---

Ещё один клип...

Предлагаю вашему вниманию запись ещё одной песни, некогда потрясшей меня. Чума был неузнанным именно на этом концерте - а значит, в сим клипе - дважды личное.

www.youtube.com/watch?v=xKahCTM7u1w

Army Of Lovers

Юнцы храбрятся по кабакам, хотя их грызет тоска,
Но все их крики "Я им задам!" - до первого марш-броска,
До первого попадания снаряда в пехотный строй
И дружного обладания убитою медсестрой.
Юнцам не должно воевать и в армии служить.
Солдат пристойней вербовать из тех, кто не хочет жить:
Певцов или чиновников, бомжей или сторожей, -
Из брошенных любовников и выгнаннных мужей.

Печорин чистит автомат, сжимая бледный рот.
Онегин ловко берет снаряд и Пушкину подает,
И Пушкин заряжает, и Лермонтов палит,
И Бродский не возражает, хоть он и космополит.

К соблазнам глух, под пыткой нем и очень часто пьян,
Атос воюет лучше, чем Портос и Д'Артаньян.
Еще не раз мы врага превысим щедротами жертв своих.
Мы не зависим от пылких писем и сами не пишем их.
Греми, барабан, труба, реви! Противник, будь готов -
Идут штрафные роты любви, калеки ее фронтов,
Любимцы рока - поскольку рок чутко хранит от бед
Всех, кому он однажды смог переломить хребет.
Пусть вражеских полковников трясет, когда орда
Покинутых любовников вступает в города.
Застывшие глаза их мертвее и слепей
Видавших все мозаик из-под руин Помпей.
Они не грустят о женах, не рвутся в родной уют.
Никто не спалит сожженных, и мертвых не перебьют.

Нас победы не утоляют, после них мы еще лютей.
Мы не верим в Родину и свободу.
Мы не трогаем ваших женщин и не кормим ваших детей,
Мы сквозь вас проходим, как нож сквозь воду.
Так, горланя хриплые песни, мы идем по седой золе,
По колосьям бывшего урожая,
И воюем мы малой кровью и всегда на чужой земле,
Потому что вся она нам чужая.

(Дмитрий Быков)

P.S.

P.S. Мне много раз говорили, мол, твои посты могут заставить врагов задуматься и устыдиться. Простите, я не верю в это! Мои враги способны понимать лишь один язык - язык моего ядерного брата, в те длинные микросекунды меж жизнью и смертью, когда он, расправляя могучие плечи, соизволит посмотреть им в глаза.

@темы: Альтер-эго, Восторг и величие!

---

Как мы съели человека.(чрезвычайно личное)

Приступая к данному посту, я осознаю факт нанесения культурного шока многим из тех, кто его прочтёт. Тем не менее, я делаю это.

Читайте!

Шел очередной год Великого Кризиса 90-х, самый разгар, неважно - какой. Стояла зима, да такая лютая, что снятый позднее фильм "Послезавтра" кажется красивой, но - наивной "игрой в крысу". Мы были голодны. Очень. А вокруг рушился мир - и надежды на новый день таяли, как снег под солнцем ненаступающей весны. А что ощущает голодный человек,,полагающий, что его дни сочтены? Правильно - ненависть. И жажду мести.
Нас было пятеро: один другого злее. Кто мы были и где - не важно, события вроде тех, что я дерзну описать, носят вневременной характер. Мы ненавидели мир, обрекающий нас на смерть, но мстить было решительно некому. И тогда мы задумали содеять нечто, отрезающее нас от всего человеческого, этакий плевок в лицо Творцу, забывшему о нас. Мы решили стать каннибалами - один из нас работал в морге.
Он принёс ничем не примечательный кулёк с мясом и сообщил, что сие - части брюшины замёрзшего бродяги, за которым никто не пришёл. Мы были извлекли мясо, красное от неслитой крови, разделали на тонкие ломти и приступили к готовке.
Несмотря на то, что на электроплите всё готовится медленно, мы умудрились пережарить стейк. Поэтому я не знаю,,какова на вкус правильно приготовленная человечина. То,что ел я, напоминало подгорелого кролика - привет из детства.
Съели, запили спиртярой, съели ещё, вскоре кулёк опустел, а по телу разлилось приятное тепло. И, сытые и шалые от только что сотворённого святотатства, наперебой принялись делиться впечатлениями. И, не сговариваясь, спрашивали друг у друга: кто он был? Что делал при жизни? Как оказался на улице, где его настигла холодная смерть? Почему никто даже не пытался его найти? Как его звали, чёрт подери? Но стейк не успел нам ответить, а может - просто не мог за отсутствием речевого аппарата.
Потом я вспомнил, что некоторые племена так хоронят своих умерших, причём обычай блюдётся очень строго: съедению подлежит даже самый лютый враг, даже найденные в пустыне кости невесть какой древности. А как же иначе? Ведь лишь вследствие обряда дух умершего обретёт новую жизнь, а иначе он обречён вечно скитаться страждущим призраком - без надежды на возрождение. Дикость, варварство, скажете вы? Ой ли? Давайте-ка вспомним, сколько непогребённых останков солдат обеих мировых войн всё ещё валяется в полях... Так чья мораль выше?
Я рассказал об этом товарищам - и наступила тишина. Мы поняли, что только что похоронили человека, оказав последнюю милость тому, о ком позабыл целый мир, и если наш обряд был мрачен - это проблемы мира, а не нас.
Порой он снится мне: живой, здоровый и улыбающийся. Быть может, если в надеждах на посмертие есть хоть какой-то смысл, мы встретимся вновь. И он будет одним из немногих, кому совсем не стыдно посмотреть в глаза.
Вот такая получилась жутенькая рождественская сказка. Можете относиться к ней как угодно, но прежде, чем ставить свечи в церкви и садиться за праздничный стол - вспомните от тех, кто в этот же миг замерзает под беспощадным небом!

@темы: Сказки странствий, Ишамаэль, Лола Эстебан, Мы были!, КРЕДО, Творчество

---

Тот Самый Клип Depeshe Mode

www.youtube.com/watch?v=nacZKLNWa4I

А здесь - текс и его перевод. Рекомендую к прочтению!
www.amalgama-lab.com/songs/d/depeche_mode/littl...

@темы: Альтер-эго, Восторг и величие!

---

Стихи, вынесшие мне мозг

Наткнулся, заинтересовашись историей тёзки

Я в тяжелом плаще и в перчатках из кожи вола
Щекочу мостовую набитою ладаном тростью,
В облачении полном, посол моего ремесла,
Я иду принимать дорогую веселую гостью.

Гостья входит в дома через створки закрытых дверей,
По мостам и каналам пускается в дикую пляску,
И, как принято это в республике вольной моей,
Я иду на свиданье, надев карнавальную маску.

В круглых птичьих глазах по осколку прозрачной слюды,
А в изогнутом клюве – из дальней страны благовонье,
Но смешон маскарад перед пастью великой беды,
И смешон мой диплом, что получен в ученой Болонье.

Гостья в городе нашем свои утверждает права,
Ни cуду, ни cенату за то не давая отчета,
Мочениго Джованни - дож номером семьдесят два -
Был повержен шутя. А безродных – так этих без счета.

Целовала она мавританских купцов, христиан,
Бородатых менял, что живут в иудейском законе,
Ей в палаццо своем соблазнён сам старик Тициан,
А еще до него - молодой небогатый Джорджоне.

Вот один из любовников – пламя гниенья внутри,
В кровь искусанный рот жадно дышит, бормочет невнятно,
На измученной шее, в подмышках, в паху – волдыри,
На пергаменте щек - мертвой плоти чернильные пятна.

Он увидел меня – и в глазах не надежда, а страх
И сознанье того, что бессильна моя медицина,
Что нелепа моя шарлатанская палка в руках,
Что четыреста лет отделяют от стрептомицина.

Душный воздух, в котором зараза, отчаянье, гной,
Остановят, не пустят к лицу ароматные соли,
И зловещая маска – трусливый экран между мной
И разлившимся морем сплошной человеческой боли.

Я рукою махну, и к постели его подойдут
Два больших, как утёсы, уже обреченных атлета
И поднимут его, и на лодке с другими свезут
Умирать в лазарет на чумной островок Лазаретто.

Сколько сотен и тысяч туда, а назад – никого
Носит вниз по Большому Каналу печальная барка.
И за всех пассажиров, и, может, себя самого
Я поставлю свечу в кафедральном соборе Сан-Марко.

А когда вновь опутает улиц твоих западня,
Я глотну, как вина, клуб волшебно сырого тумана,
И не страшно ничуть - ты без маски узнаешь меня,
Город слёз и любви, нереальный, как Фата Моргана.

Вот облезлая крыса навстречу устало ползет,
И к финалу приблизилась средневековая сказка...
А по серой воде мимо ярких дворцов поплывёт
Безопасная, глупая, подлая, страшная маска.

babooka-author.livejournal.com/733.html

@темы: Альтер-эго, Восторг и величие!

---

Вечное тринадцать

Little fifteen
You help her forget
The world outside
You're not part of it yet
And if you could drive
You could drive her away
To a happier place
To a happier day
That exists in your mind
And in your smile
She could escape there
Just for a while
Little fifteen
(Depeshe mode)

...Разгар мая, неделю назад - день рождения, мне - тринадцать. "Уже" или "ещё" - зависит от точки зрения: в детстве - уже, в зрелости - ещё. Но иногда бывает иначе. Сильно иначе! И, обычно, не в добрый час. Об этом мало мыслят, об этом редко помнят, а меж тем, возможно, все беды мира начинаются с таких вот дней. Не думал и я - радостно шагая из школы в библиотеку, что сегодня мне станет тринадцать навсегда.

прежде, чем читать дальше - укрепи сердце своё!

Быть может, многие забыли, что в мире есть такая штука - читальный зал. Сейчас, в эпоху Интернета, он выглядит анахронизмом: лишь студенты - дипломанты вынуждены работать там, втихаря сканя то, что ещё не выложено в Сеть. Но когда-то читальный зал был не только работой, но и лучшим из развлечений: большинство достойных прочтения книг обреталось лишь там - без права на вынос.
Зал велик, читателей много, библиотекарь - одна, каталог - картонные карточки, а посему от заказа до выдачи манускрипта на руки проходит изрядное время. А чем его занять в библиотеке? Конечно же - чтением! Для этой цели на специальной полке была собрана самая важная и востребованная литература: сочинения Маркса-Энгельса-Ленина, брежневские "Малая земля", "Возрождение" и "Целина", а также разнообразные энциклопедии. Последние и привлекали моё внимание - ввиду полного равнодушия к марксизму-ленинизму.
Особенно занятной была медицинская. Оно и не мудрено - бабушка моя была врачом и я рос в окружении журналов "Здоровье" и прочей проф.литературы. Но энциклопедия - много больше, шире и богато иллюстрирована. А в тринадцать лет многие, а не только я, питают повышенный интерес, так сказать, к проблемам человеческого размножения. И всего, что ему предшествует. И вот, листая сии вопросы, я нарываюсь... на себя.
Статья называлась "половые извращения". И в ней в популярной форме рассказывалось, в частности, как это плохо - переодеваться девочкой и желать в качестве любовников особей одного с тобой пола. Как я теперь понимаю, автор выкручивался, как мог: в одном месте, науки ради, он писал, что и гомосексуализм и трансвестизм имеют, по-видимому, врождённую природу и связаны между собой (последнее - чушь!), в другом - что столь грубое нарушение коммунистической морали должно караться по всей строгости закона - по статье 121 на срок до 5 лет. Так я узнал, что являюсь злом ро факту своего рождения.
Для ухода из жизни была выбрана йодная настойка - краем уха я слышал, что испитие её есть смерть, правда, довольно болезненная - но дело можно поправить, разбодяжив йод с самогоном - и обожжёт не так сильно, и помирать веселее будет - йод-то токсичен по-любому, независимо от разведения.
Зачем я умирал? Представляете, для того, что бы не навредить ближним! Переодевался я не помню с какого возраста, полагая сие чем-то вроде волшебства, подростковая гиперсексуальность накрыла меня где-то пол-года назад, в общем - я не питал иллюзий относительно своего будущего. И решил избавить себя и ближних от позора и мучений.
Бутылка с самогоном квадратна, как старая кварта - дед любил такие вот мелкие эффекты. Йод со спиртом смешивается не сразу - несколько минут он танцует среди теней, рисуя узоры немыслимой красоты. Я заворожённо смотрю на это чудо - танец самой смерти. Моей смерти. Ещё немного - и напиток будет готов.
Достаю бокал для шампанского. Снадобье смотрится в нём чем-то совершенно неземным. Он впитывает свет, щедро льющийся из окна. Сейчас я выпью тень...
Солнце за окном и цветущие сады. Сейчас я покину всё это. Зачем? За что? Разве то, что я делаю - плохо? А впрочем - о чём это я? Да, тошно, да, несправедливо, но кому и что я докажу? Таких, как я, было много. Ну и где они все?
Бокал возле губ. Губы, разумеется, в помаде - для своей последней шутки я оделся, как на бал. Сейчас мы станцуем с Костлявой...
Какая мерзость! Это невозможно пить, и дело - не в водке. Мне знаком её вкус: пробовал втихую, как и все босяки. Это - йод. ЙОД!!!
Боль! Я глотаю пламя. Ещё пол-бутылки! Главное - выдержать. Иначе огонь вырвется из меня, и спалит наш милый дом и ни в чём не повинных соседей. Выдержать! Не пролить! Не дохнуть!
Мир летит куда-то вбок - или это я улетаю в чертоги Смерти. Жар! Здесь всюду - лава, но я с нею одной природы - столь же горяч, а может - и горячее.
Свет! Он вспыхнул внутри головы и затопил всё моё существо. Стало легко, я воспаряю из пламени и лечу навстречу прохладе, неся с собой огонь.
Тьма! Добрая, прохладная, бальзам для горящего лба. Я погружаюсь в неё, я растворяюсь в ней, я становлюсь ею...
Мне до сих пор не известно, что меня спасло. Теоретически, я запросто мог умереть, если не от йода - так от удушья рвотными массами. Но я почему-то очень быстро потерял сознание, свалился на бок и в этом положении выблевал почти всё выпитое. Даже платья не запачкал! А вот губы ожёг знатно - и годы спустя горячий чай был не для меня.
Потом была температура лютейшая, бред и провалы в памяти. Сколько не стараюсь - не помню, как я объяснил своё желание выпить и столь экзотический напиток. В конце концов всё списали на несчастный случай. Об истинной причине я умолчал.
И было из-за чего! Я вышел из тьмы другим человеком, не ведающим сомнений в своей правоте. Меня считают злом? Кто, где, можно ли их победить, обмануть, понравиться, сбежать? К тому же, если я - зло, мне нет закона и запрета, можно всё и я ограничен лишь собственными желаниями. За время, проведённое по ту сторону жизни во мне сгорели все привязанности к кому или чему бы то ни было, мнения: что книжные, что людские стали значить меньше, чем ничто, я отделился от рода людского, и более не зависел от его дурацких обычаев: ведь учитывать - не разделять. А тех, кто за дело был дорог мне в прошлой жизни, я полюбил заново, иной, осознанной любовью. Я стал тенью. А это - навсегда.
Прошли годы - но для меня время остановилось, мне вечное тринадцать, ведь тени не стареют. И не добреют, особенно если учесть, что ближний мир вновь ощетинился против таких, как я. Но я обманывал его многие годы - обману и ещё, а если повезёт - наконец-то сомкну руки на его горле. Это не мой мир и не мой народ, его жизнь - пыль на ладонях звёзд, лишь свои ценны: те, кого люблю, потому, что сам так захотел!
Летом того года я впервые попробовал плотскую любовь, причём - в роли совратителя. Надо же было как-то отметить своё расчеловечивание...

@темы: Альтер-эго, Ишамаэль, Лола Эстебан, Мы были!, Дорога на Такан'дар, Трансвестизм, КРЕДО, Валор Моргулис!, Тайна тайн, Творчество

---

Нид

"Хулительные стихи — ниды — считаются отдельным жанром скальдической поэзии и занимают в ней особое место."
(Википедия)

Снова - здравствуйте, с вами - Лола Эстебан, продолжаем рыночную тему.
Зачем люди ходят на рынок? Конечно же, что-то купить. А ещё? Мир посмотреть и себя показать! А ещё? Правильно - в сортир, ибо таковой на рынке, как правило, присутствует, так как продавцы - тоже люди и надолго отлучаться от прилавков им не с руки.
Вообще-то я не поклонница сортирного юмора, но куда от него денешься, если туалет занимает в жизни человека столь значительное место? Кто хотя бы раз искал его в незнакомом городе либо стоял в дорожной пробке, испытывая при том специфическую нужду, с полуслова меня поймёт.

Дальше - смешнее!

Итак, сортир неизбежен и необходим, без него, как без воды "ни туды и не сюды" - тогда как назвать закрытие сего высокополезного заведения? И того, кто его закрыл?
Дело было во всё том же 99-м. Стоял на нашем рынке сортир, не на видном месте, а - в укромном, продавцам полезен, покупателя радует. И вот однажды разнеслась по рынку весть зело ужасная - прилетела к нам злобная санстанция и закрыла "друга, товарища и брата". На опломбированный замок, представляете!
Что тут началось! Обычно говорят - "голод - не тётка", но "это самое" - ещё круче. Куда пойти, куда податься, если ближайшее заведение - кварталов за пять? За торговые ряды? Так не охота обс*рать родной рынок. За забор? А там - железная дорога, барышни из поездов смотрят, парни улюлюкают. На автостоянку? Так водилы, ежели узрят, как минимум, отматюкают. А больше-то податься и некуда...
В общем, копилась наша злоба чёрная день, копилась другой, уж совсем душеньку переполнила, аки моча после банки пива - выхода требует! А куда? Санстанция - далеко, пломбу не снять, второй туалет не построить. Вот и решили мы нид сложить - стих хулительный, волшебную силу имеющий - по крайней мере, древние викинги в это свято верили. Долго думали, слова плетя и так, и этак, и наконец - родили и начертали на заборе высококачественной масляной краской.

Презренья достоин закрывший сортир,
Такими, как он, засоряется мир,
Их участь ужасная ведома мне,
Он в будущей жизни утонет в говне!

Я не знаю, что стряслось на санстанции, но больше они у нас не появлялись. А мы, найдя подходящую дверь, просто срезали старую вместе с петлями и замком, а новую - приварили, на радость всему прогрессивному человечеству.
С вами была Лола Эстебан. Занавес!

@темы: Позитифф, Сказки странствий, Лола Эстебан, Творчество